– Вполне возможно, что во время отсутствия Уэйта кто-то из его добровольных помощников приходит к нему в квартиру и пишет эти анонимные письма, – почти весело сказал Роджер, – а может, люди просто приходят работать. Как бы там ни было, я не хочу, чтобы кто-то знал, что мы направляемся в его квартиру.

– Мудро. Может, зайдем пока в нашу столовую, выпьем пива? Все равно твои парни еще не приехали. Кстати, хочешь кое-что узнать?

– Всегда испытывал тягу к знаниям.

– Да, ты все тот же, Красавчик, – задумчиво проговорил Картер и продолжал тем же деловым тоном: – Молодого Дэвиса надо немедленно переводить в детективы. Он отлично ведет это дело, хотя может показаться чересчур эмоциональным. Если он сумеет отделить эмоции от работы...

– В чем же проявляется эмоциональность?

– Разве ты не знаешь? – удивился Картер. – Дэвис ухаживает за Бетти, дочкой Аткинсона. Чудная девочка, умница. Дэвис может стать утешением для миссис Аткинсон.

– Возможно, – произнес Роджер задумчиво. – А как финансовые дела Аткинсонов?

– Миссис Аткинсон назначат пенсию за мужа, так что в этом отношении она может быть спокойна. Даже и без этой пенсии она все равно не бедствовала бы – несколько лет назад она выиграла приличную сумму в футбольный тотализатор. Потому-то они и смогли позволить себе купить дом. Мне говорили, что она выиграла десять тысяч фунтов.

Роджер промолчал, и в мозгу молнией сверкнула мысль, новая и настороженная: после окончания дела Роули в семье Аткинсонов появилась крупная сумма денег.

То же самое произошло и в жизни другой свидетельницы, покойной миссис Брей.

Это было как раз то самое, не до конца понятное ему самому подозрение.

В любом случае до утра Роджер ничего не мог бы предпринять в этом направлении.

Картер привел Роджера в маленькую уютную столовую, освещавшуюся лампами дневного света. Здесь было человек шесть полицейских, двое играли в нарды, двое, сидя за столом, мерились силой. Взгляды, которые они бросали на Роджера, говорили о том, что его узнали. Картер направился к бару и заказал два стакана светлого пива.

– Наши люди очень переживают за Аткинсона, – сказал он. – Может быть, сразу это и незаметно, но они разорвали бы его, убийцу, на клочки. Но проповедник Пит? Черт бы меня побрал, половина наших парней считает, что он прав. Если б только он был чуть сдержаннее в аргументах. Если они узнают, что он...

– Ты хорошо его знаешь? – перебил Роджер.

– Неплохо.

– Скажи, часто он во время разговора выходит из себя, начинает брызгать слюной и вообще ведет себя, как бродячий дервиш?

– Понимаю, что ты имеешь в виду: если он брызжет слюной – это плохой признак, кажется, что парень совсем спятил. Таким я его не видел уже давно. Мне казалось, он стал спокойнее.

– Не знаешь, как давно он знаком с мисс Джун Эйкерс?

– Первый раз от тебя слышу. Вероятно, об этом знал Аткинсон, но... – Картер отхлебнул пива. – А почему ты об этом спрашиваешь?

– На мой взгляд, она не совсем подходит предводителю небольшой шайки полоумных.

– Ты удивился бы, узнав, от каких людей порой Питер Уэйт получает помощь, – сказал Картер сухо. – Люди, у которых кто-то погиб в дорожной катастрофе, или, скажем, сами пострадавшие. Они испытывают такую горечь, что кампания Уэйта кажется им именно тем, что нужно. Потом они постепенно охладевают – либо его манеры начинают действовать на нервы, либо просто жизнь их поворачивает в другую сторону. Во всяком случае, боль утраты стихает... Все мы в какой-то степени существа бесчувственные.