— Эх, знал бы я, что меня здесь ожидает… — вздохнул Голицын.

— И что тогда? Приказы, дорогой мой, не обсуждают.

Вокруг шел неторопливый разговор. Чернявый штабс-капитан Сонгин рассказывал о своем посещении английских позиций, где ему привелось побывать недавно.

— Марать сапог в окопах не пришлось: шел я по аккуратно сбитым решетчатым деревянным мосткам, спускался в землянки по обитым деревом ступеням, любовался прочными, почти красивыми блиндажами из нескольких рядов толстых бревен, пересыпанных землей. Откуда и как завезли англичане столько леса в эту безлесную равнину? — удивлялся он. — Они отводят воду, поддерживают чистоту и хотя бы скромный, но все же комфорт. После посещения их позиций французские не идут ни в какое сравнение, хотя, казалось бы…

— Англия — страна богатая, и англичане умеют жить более удобно, чем люди на Европейском континенте, — сказал прапорщик Селицкий, бывавший на Британских островах еще до войны. — Сам Лондон меня очень впечатлил. Машины двигаются почти без гудков, толпы людей идут молча — никакого шума-гама. Все по правилам. Автобусы при остановках не скрипят тормозами на всю улицу, как на парижских бульварах. Зато люди безразличны ко всему, что их лично не касается. Французы из одной уже вежливости спросят вас при встрече о здоровье, а если хорошо с вами знакомы, поинтересуются, с кем вас вчера встретили. Между тем как англичане вообще не имеют обыкновения задавать вопросы при встречах.

— Что еще бросается в глаза: англичане свято хранят традиции даже переодевания к обеду. Представляете, господа? Они способны мужественно умереть, но умереть с комфортом, — продолжил Сонгин. — Когда под впечатлением прекрасного обеда, ничем не отличавшегося от приемов в мирное время, я очутился на следующее утро в окопах, меня интересовали не столько предметы вооружения, сколько сами войска, которые я видел впервые. Поражало прежде всего то достоинство, с которым держали себя не только младшие командиры, но и рядовые.

— Английская армия живет во Франции своей самостоятельной жизнью. Англичане считают вполне нормальным иметь все преимущества перед французской армией не только в отношении продовольствия, но и вооружения, — высказался Голицын. — Война для англичан — это совсем не то, что для нас. У них она одно из четко запланированных государственных предприятий. Все должно быть строго аккуратно и симметрично, а иначе англичанин и воевать не пойдет.

Ленивый разговор тянулся дальше. Офицеры сидели в землянке, мечтая о доблести, подвигах и славе. Здесь же проводил время прибывший из Петрограда репортер газеты «Русское слово» Аркадий Санин. Он уже успел рассказать все петербургские новости и сам откровенно скучал. Понадеявшись на захватывающие репортажи с полей битв, он был сильно разочарован увиденным.

— Вы представляете, господа, — развел он руками, — раз в неделю я должен отправлять в Питер по тысяче слов репортажа, а отправлять практически нечего. Ну, не отчет же из офицерского борделя!

— А что, это идея! — рассмеялся кто-то. — Прославитесь!

В землянку вошел капитан Крылов.

— Прекрасная погода для этого времени, — сказал он, снимая фуражку. — Вы здесь, поручик? А у меня для вас известие. Причем весьма приятное, — заговорщицки подмигнул он офицеру.

— О чем вы, капитан?

— К вам прибыл гость, — многозначительно произнес Крылов, делая паузу.