Ливия – обаятельная молодая женщина двадцати четырех лет со светло-каштановыми волосами, ореховыми глазами и хрупкой, стройной фигурой – подошла и остановилась рядом с Алиной. По манере вести себя можно было подумать, что ей дела нет до остального мира. Но постепенно каждому, кто хоть раз заглянул ей в глаза, становилось ясно, что эта молодая женщина заплатила высокую цену за редкие моменты счастья, которые испытала когда-то.

– Что за бестактность, – пожимая плечами, проговорила Ливия, имея в виду гостей. – Разве их не предупредили, что не следует приезжать так рано?

– Видимо, нет.

– Все у них напоказ, – пробурчала Ливия, осматривая позолоченные украшения и расписные дверцы карет.

Алина усмехнулась:

– Когда американцы тратят свои деньги, то непременно хотят продемонстрировать это.

Обе женщины рассмеялись, обменявшись насмешливыми взглядами. Уже не в первый раз их брат Марк, теперь лорд Уэстклифф, приглашал американцев в имение на охоту и прочие развлечения. Казалось, Гемпшир создан для этого во все времена года: рябчики в августе, куропатки в сентябре, фазаны в октябре, грачи весной и летом, кролики круглый год. Традиционно охота устраивалась дважды в неделю, леди выезжали верхом в сопровождении своры охотничьих собак. Это мероприятие предусматривало также и балы; среди гостей были влиятельные политические деятели и богатые дельцы. Во время подобных визитов Марк искусно и незаметно устраивал свои дела, привлекая нужных людей на свою сторону в том или ином вопросе или соглашаясь на какое-то деловое предложение, отвечавшее его интересам.

Американцы, приезжавшие в Стоуни-Кросс, обычно относились к числу нуворишей: они нажили свое богатство на мореплавании, торговле землей или производстве таких вещей, как мыльные хлопья и туалетная бумага. Алина всегда поражалась предприимчивости заокеанских гостей. Ей импонировал их здоровый дух и бесхитростное желание понравиться. Не боясь прослыть старомодными, они одевались в то, что было на пике прошлого или позапрошлого сезонов. За обедом были очень озабочены тем, где им придется сидеть и предоставят ли им почетные места рядом с хозяином. И обычно очень заботились о том, чтобы не уронить себя в глазах общества, заявляя, что обожают китайский фарфор, итальянскую скульптуру, французские вина... и английских пэров. Американцы изо всех сил стремились к трансатлантическим бракам, чтобы подпитаться голубой британской кровью. И никакая кровь не была более желанна, чем кровь Марсденов, принадлежавших к старейшей аристократической династии Англии.

Ливия обожала пошутить над стремлением американцев улучшить породу, утверждая, что родословная Марсденов может сделать даже такую черную овцу, как она, привлекательной для удовлетворения амбиций какого-нибудь американца.

– Так как ни один английский джентльмен не пожелает жениться на мне, может быть мне надо выйти за кого-то из этих богатых янки и переплыть с ним Атлантику?

Алина улыбнулась и обняла сестру.

– Ты не сделаешь этого, – прошептала она, зарывшись в ее волосы. – Я буду очень скучать по тебе.

– Что мы за пара? – отвечала Ливия, качая головой. – Кончится тем, что мы так и состаримся старыми девами в окружении полчища кошек.

– Упаси Бог, – смеясь, вздохнула Алина. И, обняв сестру за плечи, вернулась к разговору. – Да, дорогая, тебе предоставляется возможность заполучить амбициозного америкашку с туго набитым кошельком. Ты не должна терять надежду!

Ливия коротко рассмеялась.

– Я пошутила, ты же знаешь. Потом, с чего ты взяла, что в этой партии гостей найдется подходящий джентльмен?

– Вчера вечером Марк ввел меня в курс дела.