— Скорей выключайте машину! Скорей! Скорей! — вопил Субастик.

Понеделькус протянул свободную руку к машине и выключил ее. Субастик в ужасе уставился на синий огонек, который замигал теперь с еще большей скоростью.

— Слишком поздно! Синий свет! Синий свет! — в отчаянии кричал Субастик. — Два желания борются теперь друг с другом не на жизнь, а на смерть! Кто кого пересилит — я машину или машина меня. Кто проиграет, пропал! Крышка тому!

— Но почему крышка? Что случилось? — взволнованно спросил Пепперминт. Ведь теперь, когда Понеделькус выключил машину, они были в своей комнате, и никто не должен был удерживать их за руки…

— Два желания враз! — в изнеможении проговорил Субастик. — Два желания, которые противоречат друг другу: не можем же мы в одно и то же время быть и в комнате, и у парадного. Кресло мне пододвиньте! Скорей! Мне совсем плохо!

Пепперминт был вне себя от страха.

— Какой ужас! — пролепетал он и, взяв Суба-стика на руки, бережно усадил его в кресло. — Может, лекарство дать? Как тебе помочь?

— Положи мне на лоб холодное полотенце! — простонал Субастик. — Я весь горю!

— У него жар! — воскликнул господин Пепперминт. — Он в самом деле весь горит!

— У машины тоже жар! — закричал Понеделькус и показал на машину желаний. Докрасна накалились в ней все провода. Одна за другой ослепительно вспыхнули и перегорели все лампочки, и откуда-то изнутри повалил черный дым.

— Да брось ты эту дурацкую машину! — крикнул Пепперминт. О ней он теперь и думать не хотел. — Скорей принеси мокрое полотенце! Не видишь, что Субастику плохо?

— Полотенце? Сейчас! — задыхаясь от волнения, проговорил Понеделькус и мигом вернулся назад с мокрым полотенцем в руках.

Господин Пепперминт сразу же положил его Субастику на лоб, и от полотенца пошел пар. И тут вдруг машина зашипела, внутри у нее что-то треснуло, синий огонек часто-часто замигал и погас.

— Победа! Машина сгорела! — облегченно вздохнул Субастик и лишился чувств.

— У Субастика обморок! Что делать? Как быть? — закричал господин Пепперминт. — Надо немедленно вызвать врача.

Он бережно взял Субастика на руки и перенес его на свою кровать.

— А не лучше ли усадить Субастика в мою машину и отвезти в больницу? — предложил Понеделькус. — Да, конечно, лучше!

Оба в нерешительности топтались у кровати, глядя на Субастика. Тот вдруг заерзал на постели и что-то пробормотал.

— Он уже пришел в сознание! И что-то говорит! — облегченно вздохнул господин Пепперминт. Он наклонился к Субастику и спросил: — Как ты себя чувствуешь? Что у тебя болит? Хочешь, позовем врача? Или, может, лучше усадить тебя в машину и отвезти в больницу?

Субастик прошептал что-то Пепперминту на ухо.

— Кажется, самое страшное уже позади! — ска-ь ал господин Пепперминт Понеделькусу. — Субастик снова потчует меня своими дурацкими остротами.

— Почему дурацкими? Что он тебе сказал? — спросил Понеделькус.

— Он сказал: «Усадите больницу в машину и привезите ее ко мне!» Что же нам все-таки делать? Субастик приподнял голову.

— А ничего не надо делать! — проговорил он так громко, что на этот раз даже Понеделькус расслышал каждое слово. — Машина сгорела, а я очень, очень устал. Мне надо подольше поспать, и все тут. Спокойной ночи!

Субастик перевернулся на другой бок и тут же уснул.