Алекс кивнул. Она с преувеличенной осторожностью сняла верхнюю карту и бросила ее на пол. Десятка.

— Хватит, — сказал он.

Лили картинным жестом сняла следующую карту и улыбнулась, увидев, что это десятка.

— Я выиграла, Вулвертон! А теперь объясните мне, чем Генри так встревожил вас… нет, расскажите, почему вы забрали его из школы. Из-за оценок? У него…

— Это уже целых три вопроса, — насмешливо перебил ее Алекс. — Прежде чем я отвечу, мне бы хотелось знать, почему это вызвало у вас такой живой интерес.

— Мне нравится мальчик, — с достоинством сказала Лили. — Я искренне волнуюсь за него, поэтому и спрашиваю.

Вполне возможно, решил Алекс, что она говорит правду. Кажется, они с Генри отлично поладили.

— Не из-за оценок, — наконец ответил он. — Генри попал в беду. Опоздания, проказы — в общем, все как обычно. Директор применял к нему «воспитательные меры»… — У Алекса на щеках заиграли желваки.

— Порол? — Лили испугало выражение его глаз. Алекс чуть-чуть повернул голову, и черты его лица заострились. Он напоминал золотоволосого сатира. — Так вот почему у него иногда такая странная походка. Вам стало жутко?

— Да, очень. — Голос Алекса звучал глухо. — Мне хотелось убить Торнуэйта. Да и сейчас хочется!..

— Директора?

Лили, которая яростно ненавидела всех, кто был способен на жестокое обращение с ребенком, почти жалела директора. Она подозревала, что ему дорого обойдутся его «воспитательные меры».

— Генри отомстил ему, устроив взрыв у него под дверью, — продолжил Алекс. Лили засмеялась:

— Я от него другого и не ожидала! — Однако ее веселье тут же угасло, едва она взглянула на Алекса. — Но вас беспокоит что-то еще… наверное, то… что Генри не рассказал вам, как над ним измывались?

Его молчание послужило ей ответом. И она все поняла. Алекс, считающий себя ответственным за все и вся, испытывает угрызения совести. Очевидно, он души не чает в мальчике. Ей предоставляется великолепный шанс еще глубже всадить нож и заставить Вулвертона еще больше мучиться. Однако неожиданно для себя она обнаружила, что пытается облегчить его мучения.

— Это меня не удивляет, — с наигранным безразличием сказала она. — Как вам известно, большинство мальчишек его возраста излишне горды. Только не убеждайте меня, что вы были другим в детстве. Вполне естественно, что Генри считал себя достаточно взрослым, чтобы самостоятельно справиться с проблемой, и не хотел бежать к вам за помощью. Насколько я знаю, мальчишки думают именно так.

— Да что вы можете знать о мальчишках? — буркнул Алекс.

Лили грустно улыбнулась ему:

— Вы ни в чем не виноваты, Рейфорд, хотя вам и нравится брать всю вину на себя. У вас слишком большая совесть — почти такая же огромная, как ваше "я".

— Мне только не хватало лекции о совести, и причем из ваших уст, — едко заметил он, потом посмотрел на нее без обычной враждебности. Его взгляд породил в душе Лили странные, не изведанные ранее ощущения. — Мисс Лоусон… — Алекс указал на колоду, которую она все еще держала в руке. — Как вы относитесь к тому, чтобы еще раз сыграть на откровенность?

— Зачем? — Лили с улыбкой бросила две карты на пол. — Какой вопрос вы хотели бы задать, милорд?

Алекс продолжал смотреть на нее. У Лили возникло такое чувство, будто он прикасается к ней, хотя их и разделяло некоторое расстояние. Естественно, он этого не делал, но в душе у нее вдруг пробудились воспоминания, послужившие для нее предупреждением… Да, она чувствовала то же самое, когда была с Джузеппе… подчиненной чужой воле, на пороге чего-то опасного.