|
Вроде при деле, даже правая рука, а все же на вторых ролях. Нагрузку он жене распределяет. Знает, когда можно рассчитывать на ее помощь, а когда следует освободить для домашних дел, или для похода в салон, или еще для какой-нибудь мишуры, незаметной для обычного мужского глаза и мышления. Конечно, и этот товарищ ничего не планирует заранее. Сам заместитель ему сообщает о необходимом маникюре, родительском собрании или непожаренных котлетах. Мила долго считала этот союз идеальным и примеряла на себя, пока однажды не услышала, как заместитель просит начальника:
– Костик, мне бы постричься… – А в выходные нельзя? – сказано довольно грубым, недовольным тоном. – Ты же знаешь, в субботу нас Алехины пригласили, а до этого у Светочки танцы. А воскресенье… Ну, это неважно. Мне бы хотелось до субботы успеть, чтобы в гости во всеоружии. Ну, ты понимаешь… Его нахмуренное лицо разгладилось. «Сейчас он скажет, что отведет дочку на танцы, а жена пойдет себе в парикмахерскую», – подумала Мила. Не тут-то было. – А твоя мама Светку не отведет? – Кость, она же в больнице. Давление. Ты разве забыл?! – Голос заместителя слегка дрогнул. Начальник смутился. – Да-да. Я что-то… Извини, в общем. Иди давай, в эту свою парикмахерскую. Только возвращайся быстрее. «Я бы обиделась», – мгновенно решила Мила и, обведя взглядом присутствующих, поняла, что так поступило бы большинство дам на ее месте. Но жена Костика и не думала дуться. Скорее всего, ситуация для нее была привычной. Она радостно поблагодарила и помчалась приводить себя в порядок. Мила раз и навсегда вычеркнула типаж Константина из возможных кандидатов себе в мужья. – Это все потому, что нормальных мужиков не осталось, – говорила она маме, когда та в очередной раз заводила песню о дочкином одиночестве. Милу такие разговоры давно не раздражали. Понятны ведь мамины страхи. Дочь одинока – значит, не устроена. И неважно, что карьера удачна. Не в деньгах счастье. Нужен мужчина. И постоянный. И желательно, чтобы законный. Да и с внуками надо спешить. Хочется же понянчить. А возраст-то к семидесяти приближается. Но, с другой стороны, должна ведь она понимать, что абы за кого Мила выскочить не может. Мила тоже не девочка. Она разбирается, размышляет, прикидывает. Но мама с ней не согласна. Дело вовсе не в отсутствии мужчин. – Нет, – сообщает она дочери, – это все потому, что ты не желаешь ни под кого подстраиваться. – А почему я должна это делать?! Мама, мне почти сорок лет. Пусть под меня подстраиваются. – Дочь, я надеюсь, что, если все образуется, твоему мужу все-таки будет не двадцать? – Мам! О чем ты говоришь?! Конечно нет! – Значит, приблизительно твоего возраста? – Ну, наверное… – Тогда ему определенно тоже будет непросто подстраиваться. Мила, брак – это сплошной компромисс. – Почти как бизнес. – Вот именно! – Мам, а ты не думаешь, что бизнеса мне хватает выше крыши. Вот где надо изворачиваться, подгонять контракты, обсуждать условия. |
