Кроме того, Жоу устал, смертельно устал от дороги, от деревьев, от этого неба, которое постоянно напоминало о том, о чем сыскарь старался не думать. Устал от скудных разговоров, которые сводились к двум-трем фразам за вечер. Устал от сухого жареного мяса, которое толком не прожевывалось и выходило почти в том же виде, что и входило. Устал от седла, от вони из пасти лупоглазов, от своей собственной вони. Он мечтал залезть в бочку горячей воды, выпить ароматного чая с лимонным пирожным. Даже пыльный архив со старыми свитками вспоминался сейчас с тоской и ностальгией.

- Достаточно, — сказал Жоу. — Этого будет достаточно.