– Я встречал его пару раз, – добавил Эрнандес. – Хороший мальчишка. Никогда не задерживал его за большее, чем мелкое хулиганство или справление нужды на улице.

Джесси наклонилась и принялась более внимательно осматривать Лайонела. Она попыталась поставить себя на его место – потерянный ребенок, попавший в зависимость, но не доставляющий особых хлопот, блуждающий по закоулкам Лос-Анджелеса в течение последних нескольких лет. Каким-то образом он умудрился оставаться нормальным, не попав за решетку или же устроив передозировку. И теперь он лежал в этом переулке без обуви и с иглой в руке. Что-то было здесь не так.

Хант склонилась еще ближе, чтобы получше рассмотреть то место, откуда торчала игла. Она глубоко вошла в его гладкую темную кожу.

«Его гладкую кожу...»

– Детектив Рид, вы сказали, что у Лайонела была хорошая подача слева, так?

– Произведение искусства, – с удовольствием повторил он.

– То есть, я могу предположить, что он был левшой?

– Да, его левая сторона была гораздо лучше развита, а на правой отмечались проблемы с моторикой. Защитники легко обходили его с той стороны и полностью закрывали. Это еще одна причина, по которой он так и не смог продержаться в лиге.

– Кошмар, – пробормотала она.

– Что такое? – спросил Эрнандес.

– Просто... Парни, вы можете подойти сюда? Я нашла кое-что, что никак не уляжется у меня в голове.

Детективы подошли и остановились у того места, где она встала на колени. Джесси указала на левую руку Лайонела.

– Игла вошла лишь наполовину, а вену в этом месте не видно и близко.

– Может он плохо прицелился? – предположил Рид.

– Может быть, – согласилась Хант. – Но взгляните на правую руку. Там целая куча следов по всей вене. Это больше похоже на наркомана, также учитывая, что он был левшой. Естественно, он вводил наркотик в правую руку доминирующей.

– Это так, – кивнул Эрнандес.

– Тогда я подумала, что он действительно мог промахнуться, так как использовал другую руку, – продолжила Джесси. – Как вы и сказали, детектив Рид, плохо прицелился.

– Наверняка, – сказал Рид.

– А теперь взгляните еще раз, – произнесла она, указывая на руку. – Не считая торчащей иглы, которую мы наблюдаем прямо сейчас, его левая рука идеально чиста, ни единого следа от уколов.

– И о чем это говорит? – поинтересовался Эрнандес, начиная догадываться, к чему она клонит.

– Что он не кололся в левую руку, по всей видимости, никогда. Более того, он не из тех, кто позволит постороннему вколоть себе иглу. У него все систематизировано. Он очень последователен. Посмотрите на обратную сторону его левой руки. Там тоже есть следы. Он бы скорее исколол всю руку целиком, нежели доверился кому-то еще. Уверена, что если мы снимем с него носки, то найдем следы и на правой ноге.

– Хочешь сказать, что это не передоз? – скептически произнес Рид.

– Мне кажется, кто-то хочет выставить все именно так, но он облажался и банально вколол иглу в первое попавшееся место на левой руке, как обычно и бывает.

– С чего ты взяла?

– Ну, смотрите, – осторожно начала Джесси. – Меня удивил тот факт, что он без обуви. Вся остальная одежда на месте. Если он был бывшим профи, то его обувь должна быть достаточно дорогой. Насколько я знаю, пара может стоит несколько сотен долларов, так?

– Так, – взволнованно ответил Эрнандес. – На самом деле, когда парень только пришел в лигу и все приняли его за восходящую звезду, он подписал контракт с обувной компаний Hardwood.