С трудом могу вспомнить ту пьянку… Ведь по нашему договору я не имел права выводить алкоголь из своего организма. По крайней мере, стандартными лекарскими способами.

Так вот, чтобы моя победа над ритуальщиками не выглядела слишком явной, после их уничтожения я приказал своим людям ворваться в здание и начать беспорядочную пальбу. Они стреляли по стенам, по потолку, бросали гранаты, использовали дымовые шашки. Даже несколько раз показательно использовали атакующие артефакты. Всё должно было выглядеть так, что именно мои бойцы перебили всех ритуальщиков, и в последний момент спасли своего господина.

— Ладно, думаю постреляли достаточно, — согласился с командиром. — Теперь встаньте в ряд, буду вас бить.

— Ой! — вот этого командир совсем не ожидал, но всё же приказ выполнил. А так как бойцы очень старались, и один даже вылетел в окно, чтобы показать жаркое сражение, решил сначала обезболить их. Хотя мои гвардейцы и так боли не боятся, жесткие тренировки уже научили их относиться к этому спокойно.

Одному сломал руку, другому сделал несколько черных порезов на лице, третьего просто кинул об стену. В общем, теперь отряд выглядит потрепанным, и любой сразу скажет, что бойня получилась тяжелой.

После мы направились в сторону выхода, к центральной площади города. Туда уже приземлился эвакуационный транспорт, но какой-то отрезок пути придется проделать пешком.

— Так, стоять! — я остановил бойцов прямо перед выходом. — Или вам боль снова включить? Где ваш страдальческий вид?

— Простите, господин, но даже с болью наш вид не изменится, — подметил командир, а остальные закивали. Впрочем, верю.

— Значит тренируйте свое актерское мастерство!

Бойцы сразу начали хромать, лица посмурнели, а меня и вовсе, положили на носилки. В таком виде мы и вышли, а толпы журналистов направили на нас объективы своих камер.

Благо, прорваться через оцепление они не смогли, потому все просто снимали группу израненных солдат, и меня на носилках. Теперь вся Империя поймет, что мои гвардейцы сильнее даже элитных отрядов имперских войск. Они справились с той работой, которая оказалась другим не по плечу, и спасли своего господина.

— Пс! Воротников! — я незаметно подозвал к себе командира.

— Да, господин! — он подбежал ближе, и поравнялся с носилками.

— Сможешь сделать мне одно одолжение?

— Всё, что угодно, господин! — расправил плечи он.

— Мы сейчас отправляемся домой, а ты сходи к журналистам и придумай, как всё было. Расскажи им захватывающую историю, — приказал ему, а бедолага даже не смог найти, что мне ответить.

— Всё, что угодно, кроме этого, господин… — попытался он отказаться, но приказ уже отдан. Так что резко побледневший мужчина нехотя поковылял к ордам журналистов. Они будто почувствовали его слабость, и стали еще громче выкрикивать свои многочисленные вопросы. А я был уверен в этом человеке.

Не факт, что он идеально справится с этой задачей, но лишнего точно не сболтнет. В худшем случае, будет стоять и молчать, но и этого будет достаточно. Репортеры смогут заснять его вблизи, заметят следы от ритуальных ножей на броне и коже, рассеченные пластины и сгоревшие защитные артефакты. А значит, на основные вопросы Воротников ответит, даже не сказав ни слова. И пока он страдал за нас, мы спокойно погрузились в самолет, и стоило люку закрыться, как я сразу излечил своих гвардейцев. А следом мы направились прямиком в замок.

К этому времени уже вернулся Курлык и указал координаты, по которым можно найти штаб врага. Он не стал выслушивать подробный доклад послушника, и сразу отправился в замок, чтобы передать информацию, так что о происходящем там можно лишь догадываться.

Удивительно, но подземные туннели закончились далеко за городом.