* * *

Даже не знаю, как реагировать на всё это. За два дня прибыло порядка пяти тысяч человек. Колонны грузовиков и автобусов постоянно прибывали, выгружали бедолаг, а затем сразу устремлялись обратно, чтобы привести новых доходяг из центра временного содержания. Условия в этих центрах, конечно, так себе. Но люди не жаловались, ведь всё лучше, чем попасть в лапы иномирцев. И что-то я в этом начинаю сомневаться.

Беда лишь в том, что у нас постепенно заканчивается еда. Шутка ли, чтобы как-то прокормить такую толпу людей, у нас уходит по пять тонн круп ежедневно! А ведь ее еще надо вырастить… или получить в качестве трофеев. Про мясо можно и не говорить. Пока удается выдать его самый минимум, и если Виллсон не справится с созданием достаточного количества фермерских артефактов, скоро придется что-то придумать.

А ведь при всем этом мне приходилось постоянно носиться и исцелять особо тяжелобольных. Среди пяти тысяч беженцев таких оказалось немало, потому я работал на износ. Не забывая делать так, чтобы эффект от моего лечения был неочевиден. Выводил из комы и заставлял погрузиться в сон, восстанавливал лишь внутренние повреждения, что могли привести к смерти, избавлял не от всей инфекции, а лишь от ее части. И подстегивал организм самостоятельно справляться со всеми невзгодами.

Понятно, что кто-то решил таким образом меня подставить. Для этого не нужно быть аналитиком, и так всё ясно. Вот только повторная проверка документов, которой занималась всё это время Виктория, не дала никаких результатов. Да я и сам проверял, пытался понять, в чем подвох. А то вдруг нас сейчас пытаются заставить кормить чужих людей. А потом, когда всё уляжется, придут и заберут их обратно.

Но нет, все проверки показали, что это действительно беженцы, и они потеряли всё. Причем, интересный момент, как беженцы удивились, поняв, что последнее имущество у них изымать никто не собирается. У некоторых были дешевые украшения, какие-то сумки с пожитками, и оказалось, что это нормальная практика — забрать всё при приеме к себе. В качестве компенсации, насколько я понял.

— Слушай, я уже всё проверила. Даже в главную имперскую управу дозвонилась, — Вика уселась напротив моего рабочего стола и тяжело вздохнув, вытянула ноги.

— И как? — очень уж не люблю эти затяжные паузы.

— Да никак, — воскликнула девушка. — Они заверили, что всё в порядке и даже поблагодарили за помощь. Говорят, какие мы с тобой молодцы, что даже несмотря на свое бедственное положение взялись помочь бедным людям, которые потеряли свои дома, — помотала она головой, но вскоре заметила странное. — Кстати, а почему твой медальон вибрирует?

И правда, в последнее время он всё сильнее скачет у меня на груди.

— Так я в него энергии жизни влил. Вот он и скачет, — пожал плечами. — Но я пока его не пускаю. Да и если отпущу, не факт, что он сможет выбраться, тут надо еще немного помочь.

— То есть, ты потом попытаешься раскрыть его? Там же злейшее древнее зло, так сам Пётр Первый сказал! — подняла она палец вверх. — Кстати, надо будет его в Петербург свозить.

— Ага, мне интересно, что из этого получится, — улыбнулся я. — Посмотрю потом, насколько страшное зло, что его так все боятся.

— Может, лучше просто выкинуть? Закопать на пару километров в землю и забыть? — Вика явно нервничала, понимая, что я хочу сделать. Но я уже всё решил, потому отрицательно помотал головой.

Виктория, поняв, что переубедить меня уже не выйдет, сменила тему. Рассказала, как дела у наших новеньких, сколько маги земли уже построили деревень и сколько еще надо построить. Из пяти тысяч людей, кстати, было примерно пятьдесят живых мертвецов.