Вот что ей ответить. Кажется только правду. А то боюсь, она натравит на меня дочку, если опять совру.

– Я не знаю, как к тебе обращаться в своих мыслях, понимаешь?

– Нет.

– Вот и я иногда не понимаю, – еще грустнее вздохнул. – Мне трудно общаться с людьми. Вот с зомби все намного проще и понятнее.

Теперь они обе посмотрели на меня как на придурошного, впрочем, как всегда, ничего нового.

– Как ты только выжил на улице? – она действительно была удивлена, как такой парень еще не погиб, он казался ей странным, но вроде безобидным.

– Кручусь – верчусь.

Наш разговор зашел в тупик. И Полина решила сменить тему. Она рассказала мне, как тут живут люди, что слышно из новостей, и еще много вещей, от которых у меня уже начала болеть голова.

Боги, эта женщина умеет молчать? Она говорит и улыбается. Она понимает, как мне это не нравится. Она издевается? Ага, понятно, она мстит. Женщины страшные существа. Намного страшнее зомби.

Хотя женщина-зомби реально может мозг сожрать. А живая любой мозг просто вынесет. Да, живые пострашнее будут, это точно.

– Мам, а почему дядя, который до сих пор не назвал нам даже своего имени, не кушает? – неожиданно спросила молчавшая до этого времени Лиза.

– А может у него имени нет? И ему попросту стыдно принимать еду у двух девушек? – с издевкой произнесла малявка, хитро посматривая в сторону парня.

Я сдался. Просто сдался.

– Меня зовут Варг, – как же тяжело им сопротивляться...

– А еда?

– Паршивая еда.

– А где взять лучше? – ирония в ее голосе мне не понравилась.

– На, – протянул ей серую коробку.

Наконец-то я смог сбить ее с толку и заставить замолчать. Сидит, смотрит на меня и не понимает, что происходит. В ней борется гордость с любопытством открыть ее. Они же голодные, у них, кроме хлеба, нет ничего. Это я, идиот, не подумал об этом. Мог бы и раньше угостить.

– Не стоит, забери, – протягивает коробку мне назад. – Еда сейчас слишком дорогая, чтобы тратить ее на чужих для тебя людей.

Я считал, что меня уже ничем невозможно удивить. Оказалось, еще можно. Что это? Гордость или жалость?

Ей или жалко меня, или воспитание не позволяет принимать еду от постороннего.

– Бери, – толкаю коробку назад.

Вот же глупая… Ей дочку нечем кормить, а она тут строит из себя не пойми кого. Так бы и выпустил ей стрелу в колено, может поумнеет..

– Ты не должен тратить свою еду на совершенно чужих тебе людей, – сказала она, не прикасаясь к коробке.

Гордая, однако…не хочет принимать помощь от чужого человека.

– Я сам решаю, как мне поступить с моим имуществом, – начинаю закипать. Ну как закипать, просто мысленно психую. А на самом деле выражение моего лица не меняется. Возможно, только глаз начал дергаться.

– Что у тебя с глазом? – сразу спросила малявка, увидев, что глаз парня начал заметно подрагивать.

Блин, все же дергается, мне не показалось.

– А что в этой коробке? – не выдержало детское любопытство.

– Еда.

– А какая?

– Я не знаю…

– А кто знает?

– Система…

– И все?

– Не знаю…

– А может…

– Просто уже возьми эту коробку и отдай мысленную команду «Открыть», – не выдерживаю я, всунув в руки ей коробку.

Как же тяжело находиться среди людей. За последние полгода я все же привык к одиночеству. А тут такое, да еще и столько.

Девочка мигом сделала, как я сказал, и начала доставать из коробки продукты с удивленным лицом. Хм, кажется, система не обделила ее вниманием, первыми она достала упаковку конфет.