– Давай, парень. Выкладывай! – рявкнул Блэклок, другой зять.

Военная выправка, подумал Доминик. Он смахнул с рукава пылинку.

– Ему нужна хорошая взбучка! – прорычал Рейн. Доминик пожал плечами. Он скинул пиджак и начал закатывать рукава.

– Что это ты делаешь? – угрюмо поинтересовался Каррадайс.

– Готовлюсь защищаться. – Что?

– Из моего опыта следует, что сыновья джентльменов не привыкли слушать. Но мне нравится драться, так что можем приступать.

– Ну а мы желаем поговорить! А точнее, послушать. Нам совсем не ясно, что здесь происходит, так что прежде чем мы устроим тебе взбучку, которую ты, вполне возможно, заслуживаешь, мы хотим получить кое-какие объяснения.

Доминик нахмурился. В словах Каррадайса сквозила ирония.

Граф спросил тихим уверенным голосом:

– Каковы твои намерения по отношению к нашей золовке?

Доминик пожал плечами.

– Я-то думал, это даже слепому ясно. Гидеон закатил глаза.

– Черт, прекрати это, не то я взгрею тебя! Доминик вновь пожал плечами.

– Я сделал все, что мог, чтобы она согласилась стать моей любовницей.

Четверо мужчин сжали кулаки.

Каррадайс подозрительно посмотрел на него и поднял руку, чтобы остановить остальных.

– Ты либо хочешь умереть молодым, либо…

– Разумеется, я хочу жениться на ней. – Интересно, зачем, как они думали, он проводил ее до самого Лондона?

Каррадайс приподнял брови.

– Так просто? А если она откажет тебе? Или ее семья будет против.

Доминик вновь посмотрел на свои ногти.

– Думаю, до тебя дошли слухи о ее состоянии, – заметил Рейн.

– Ее состояние меня не интересует. Вряд ли оно сравнимо с моим.

– Я думаю, ты знаешь, что она упряма и несговорчива. Все сестры Мерридью вьют из своих мужей веревки, – сказал Каррадайс.

Доминик внимательно осмотрел их, таких спокойных, здоровых и чуть ли не светящихся от счастья.

– Ага, и по вам видно, что вы живете под каблуком у жен! Но в конце концов, все мы несем свой крест.

– Ты любишь ее?

Доминик не мигая посмотрел на него. Это касалось только Грейс и его, и больше никого.

Каррадайс пристально посмотрел на него.

– Когда ты впервые встретил Грейс, – медленно сказал он, – что потрясло тебя?

Доминик задумался на мгновение.

– Ее нога.

– Ее нога? – воскликнули они хором.

– Да. – Он дерзко улыбнулся. – Она ударила меня. Два раза. – Если после этого они его не изобьют, то Доминик уж не знал, что для этого нужно сделать.

– Ударила тебя? – Гидеон торжествующе посмотрел на остальных. – Ножка ударила его! Я так и знал! Мы имеем дело с любовью с первого взгляда.

Доминик не верил своим ушам.

– Я думаю, вы неправильно поняли, – сказал он. – Я сказал, что она ударила меня!

Каррадайс улыбнулся:

– Она сделала то же самое со мной в день нашего знакомства. Поэтому я и зову ее Ножкой. Это великолепный знак. Видишь ли, мы считали, что она уже давно бросила эту привычку. Но должно быть, она приберегала ее для особого случая.

Каррадайс и граф пожали ему руку и ушли. Доминик посмотрел им вслед.

– Но я заслужил это. Я поцеловал ее. Два раза.

Блэклок и Рейн рассмеялись.

– Позволь мне дать тебе совет, – сказал Блэклок, проходя мимо. – Стоит тебе поцеловать одну из Мерридью, и нет смысла драться.