Когда они приехали в этот дом четыре месяца назад, две маленькие худенькие оборванки, молчаливая и дрожащая Дори и враждебная Кэсси, изображающая равнодушие, он узнал эти признаки. Он поклялся себе, что никогда не позволит воспитывать их поркой. Он предупредил гувернантку, что как бы не провинились девочки, она не должна их бить. Ни в коем случае. Если же совершенный проступок слишком серьезен, она обязана обратиться к нему.
Но ему надо удостовериться. Кэсси умна и хитра, она может манипулировать ситуацией в своих целях.
– Она ударила Дори? – переспросил он. – Как? И за что?
– Она ударила ее по лицу. Сильно. – Кэсси решительно взглянула на него и добавила: – За немую дерзость!
Себастьян резко втянул в себя воздух. Дори посмотрела вверх. Ее волосы откинулись назад, открыв лицо, и Себастьян смог разглядеть довольно четкий красный отпечаток ладони на ее бледном маленьком личике. За немую дерзость!
Он протянул руку, чтобы дотронуться до ее волос, но обе девочки отшатнулись при его движении. Он сглотнул и спокойно произнес:
– Идите и умойтесь, девочки. Кэсси, ты правильно сделала, защитив свою сестру. Ты не будешь наказана.
***
– Хорошая регулярная порка принесет обеим девочкам только добро! – заявила мисс Трингстон, сидя за его столом лицом к нему. – У них полностью отсутствуют дисциплина, уважение к старшим и все остальные признаки достойного поведения!
– Я считаю, что достаточно ясно выразился насчет телесных наказаний.
Решительно сдерживая свою ярость, Себастьян взял бумагу из стопки на столе, это было рекомендательное письмо, описывающее ее, как «лучшую гувернантку в графстве». Он вернулся к своему письму об ее увольнении.
Мисс Трингстон одернула жакет и опустила вгляд на свой длинный нос.
– Без порки эти девочки никогда не добьются того, чтобы соответствовать приличному обществу, не говоря уже о ваших смехотворных устремлениях!
– В свое время эти девочки войдут в лучшее лондонское общество. – Это была констатация факта.
Мисс Трингстон это не испугало. Будучи из хорошей семьи и с превосходным образованием, она работала в нескольких лучших домах графства. И тоном, предназначенным для того, чтобы уменьшить претензии выскочки-нувориша, она произнесла:
– Мистер Рейн, я сомневаюсь, что ваше собственное окружение позволяет вам принять во внимания все те качества, которые присущи молодым леди из высших слоев общества. Никакие деньги не способны заменить благородного происхождения и образования.
Он язвительно выгнул бровь.
– В самом деле?
Гувернантка топнула ногой.
– Я могу научить любую юную девушку стать безупречной леди, если для этого у нее имеются задатки, но в вашем случае это невозможно. Кассандра слишком дикая. Она грубая, своенравная, любит спорить и говорит на языке, более присущем отбросам общества. – Ее трясло. – Мы уже обсуждали вопрос о том, что она носит на своем теле, поэтому я не хочу к этому возвращаться, только скажу, что так поступают одни дикари!
Он наклонил голову.
– Уверен, что на то у нее имеются свои причины. В конце концов, она почувствует себя в достаточной безопасности, чтобы отказаться от этой привычки.
Мисс Трингстон фыркнула.
– Позволять невоспитанному ребенку с необузданным темпераментом решать такого рода вопросы – ну, сэр, это граничит с безумием!
Он пожал плечами.
– Возможно. И все же, когда недавно она на вас напала, она пустила в ход всего лишь кулаки.
Гувернантка поджала губы.
– Итак, вы только что сказали, что обе девочки нуждаются в хорошей порке. Надеюсь, вы не ждете, что я поверю в то, что Дори с вами спорила.
Гувернантка покраснела.
– Я так понял, что преступлением явилась «немая дерзость». |