|
Я получил тогда пропуск, ведь мне еще не приходилось видеть казни, но, к сожалению, накануне я лег поздно и проспал. Ходила моя жена, но не получила никакого удовольствия, потому что итальянец даже не дергался.
— Однажды в Шопроне я видел, как вешали цыгана, сказал архитектор. — Тот сильно дергался. — Такая уж у них беспокойная натура, — отозвался фабрикант стеклянной посуды, зажигая сигару. В то утро, когда был объявлен приговор, в винном погребке за столом четырех собеседников стояла унылая тишина — безмолвие разбитых надежд и неоправдавшейся буйной фантазии. Первым нарушил молчание архитектор. — В воскресенье поеду с семьей в Розтоки смотреть, как цветут черешни. — А у меня в саду, — сказал торговец кофе, — расцвела яблоня. — Эх, если бы только люди поумнели и перестали быть варварами, — сокрушался фабрикант стеклянной посуды, — да не ломали бы веток! — Я бы за это наказывал на месте, — заявил торговец кофе. И присмиревшие друзья снова впали в мрачное уныние. |
