|
Из крепости в Храм вел потайной ход. С южной стороны к Храму можно было подняться по монументальной лестнице, которая приводила к Двойным воротам, а далее паломник шел через крытые переходы, украшенные изображениями голубей и цветов. С запада через долину к Храму был перекинут монументальный мост, служивший также акведуком, по которому вода наполняла огромные подземные цистерны. Ворота в почти отвесной восточной стене назывались Шушан (Сузскими), так как на их бронзовых створках была изображена старая персидская столица Сузы — знак признательности персидскому царю, освободившему народ Израиля от вавилонян. Этими воротами мог пользоваться только первосвященник, чтобы подняться на Масличную гору для обряда освящения месяца или принести редчайшую и самую святую жертву — не имеющую порока рыжую телицу.
Со всех сторон храмовый комплекс окружали портики величественных сооружений, самым прекрасным из которых была Царская стоя — обширная базилика, доминировавшая над всей горой. В Иерусалиме времен Ирода было около 70 тысяч жителей, но в праздники в город стекались сотни тысяч паломников. Как и любой популярной паломнической святыне, Храму было необходимо место для общих собраний, где могли бы встречаться друзья и где совершались бы те или иные ритуалы. Таким местом и служила Царская стоя. Прибывавшие в город паломники могли купить все необходимое на оживленной торговой улице, проходившей под величественными арками вдоль западных стен. Прежде чем войти в Храм, паломники совершали ритуальное омовение в многочисленных миквах — бассейнах, устроенных подле южных входов. Затем они поднимались по одному из монументальных пролетов ступеней в Царскую стою, откуда перед ними открывалась панорама священного города, которой они могли любоваться в ожидании начала молитвы. В юго-восточном углу стена и утес над Кедронской долиной образовывали отвесный обрыв, гору Искушения (одно из мест, где, согласно Евангелиям, дьявол искушал Иисуса). В юго-западном углу священники, обратившись лицом к богатому Верхнему городу, возвещали о наступлении и окончании праздников и дня субботы, трубя в трубы, звуки которых, вероятно, эхо разносило далеко окрест по пустынным ущельям. Археологами был найден камень с надписью «К трубному месту для… [провозглашения]», вероятно, сброшенный со своего места легионерами Тита в 70 году. Проект храма, созданный при ближайшем участии самого царя его безымянными архитекторами (был найден лишь один оссуарий — погребальная урна — с надписью «Симон, строитель Храма»), демонстрирует прекрасное понимание пространства и законов зрелищности. Ослеплявший своим великолепием и внушавший благоговейный трепет, Храм Ирода, «покрытый со всех сторон тяжелыми золотыми листами… блистал на утреннем солнце ярким огненным блеском, ослепительным, как солнечные лучи». Странникам, прибывавшим в Иерусалим на поклонение со стороны Масличной горы, он «издали казался покрытым снегом». Именно этот Храм знал Иисус Христос, именно этот Храм разрушил Тит. Площадка, на которой стоял Храм Ирода, сохранилась до наших дней и сегодня, помимо еврейского, имеет еще и арабское, мусульманское название — Харам аш-Шариф, «благородное святилище». Ее по-прежнему поддерживают с трех сторон каменные блоки подпорных стен Ирода, и сегодня мерцающие своим желтоватым блеском, особенно в Западной стене, почитаемой иудеями всего мира. Когда святилище и площадь перед ним были закончены (а по преданию, работы не прерывались ни на секунду, так как за все время строительства днем не выпало ни капли дождя), Ирод, который не имел права вступать в Святая Святых, поскольку не был священником, отметил завершение строительства, принеся в жертву 300 волов. Это был апогей его царствования, но безраздельному величию царя уже готовились бросить вызов его собственные дети: преступления прошлого вернулись бумерангом, разящим наследников будущего. |
