— О, я могла бы теперь же положить всему конец, — произнесла Барбру с равнодушным лицом.

— Казалось, что тебе больше всего хочется, чтобы Ингмар исправил сделанное им зло, — сказала Лиза, — но из этого ничего не выйдет, если он узнает такую новость.

Барбру вздрогнула и схватилась за сердце.

— Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь, но мне очень тяжело давать тебе такое обещание, — сказала она. — Смотри, не обмани меня.

Они крепко держали свой уговор. Старая Лиза никому не выдала тайну, а Барбру собралась с силами и вела себя так, словно ничего не происходило. На ее счастье весна в этом году была ранняя. Снег в лесу растаял уже в марте; с появлением первой травки Барбру велела отправить коров на лесной выгон, лежавший далеко от усадьбы, сама со старой Лизой переселилась туда, чтобы смотреть за скотом.

Младенец родился в конце мая. Это был мальчик, и выглядел он еще слабее, чем ребенок, родившийся у нее прошлой осенью. Это было хилое маленькое существо, кричавшее без передышки. Когда старая Лиза показала ребенка Барбру, та горько засмеялась:

— Ради такого ребенка тебе не стоило заставлять меня жить.

— По такому крошечному существу еще нельзя предсказать, что из него выйдет, — сказала старуха.

— Не забудь, что ты обещала предоставить мне полную свободу, — произнесла угрюмо Барбру.

— Да, — отвечала старуха, — но сначала я должна убедиться, что он — слепой.

— Как будто ты сразу не видишь, что это за ребенок, — сказала Барбру.

Сама Барбру чувствовала себя гораздо хуже, чем после первых родов. Всю первую неделю она была так слаба, что не могла вставать. Ребенка поместили не в избе, а в одном из маленьких сараев, стоявших на выгоне.

Старая Лиза день и ночь ухаживала за ним, поила его козьим молоком, с трудом поддерживая в нем жизнь. Несколько раз на дню вносила она его в избу, но Барбру отворачивалась к стене и не хотела его видеть.

Однажды старая Лиза стояла у маленького окошечка избы и смотрела в него. Старуха держала на руках ребенка, который кричал без умолку и думала о том, какой он жалкий и несчастный.

— Смотри-ка, — сказала она вдруг высовываясь, чтобы лучше видеть, — кто-то идет сюда.

В следующую же минуту она очутилась с ребенком возле Барбру.

— Подержи ребенка, — сказала она, — а я пойду навстречу и скажу, что ты лежишь больная и не можешь никого принимать.

Она положила ребенка на постель возле Барбру, но та не пошевельнулась, и ребенок продолжал надрываться от крика. Через минуту старуха вернулась.

— Ребенок кричит так громко, что его слышно по всему лесу, — сказала она. — Если ты не успокоишь его, все узнают, кого мы тут прячем.

С этими словами она ушла, и Барбру не оставалось ничего другого, как приложить ребенка к груди.

Старуха долго не возвращалась, когда же она снова вошла в избу, ребенок спал, а Барбру не сводила с него глаз.

— Не бойся, — сказала старая Лиза, — они, похоже, ничего не слышали, и повернули в другую сторону.

Барбру бросила на нее мрачный взгляд.

— Ты считаешь, что поступила очень ловко? Неужели ты думаешь, я не поняла, что никого там не было и что ты попугала меня нарочно, лишь бы я взяла ребенка?

— Если хочешь, теперь я могу его унести, — сказала старуха.

— Оставь, пока он не проснется.

Вечером старуха опять хотела взять ребенка. Он совсем затих, успокоился и весело болтал ручонками.

— Куда ты кладешь его ночью? — спросила Барбру.