Вон как напряжён Служитель Смерти! Нахмурился, брови сдвинуты, глаза смотрят куда-то вдаль, не замечая окружающих…

Эх, ну надо же было так сглупить! Если бы Стефан не решил бы посмотреть, что творится на дороге, всё было бы в порядке. В который раз его подвело собственное любопытство! Палач бы его побрал!

Но вот алхимик снова обратил внимание на того фехтовальщика, который так умело сражался против «беляка». Стефан нервно сглотнул: рогнарец погиб жуткой смертью.

Рыцарь всё же смог достать двуручником до его груди, и на его груди теперь зияла огромная рваная рана. Да ещё и сзади какой-то кнехт удосужился всадить ему меж лопаток кинжал…

Силы эскорта таяли на глазах. «Беляки», конечно, тоже гибли. Нескольких кнехтов подняли на копья. Ещё несколько погибли под кинжалами и клинками рогнарской пехоты.

Судьба выбирала, кому подарить победу в этом бою. Похоже, она решила сперва вслушаться в крики и стоны умирающих с обеих сторон людей. А потом взглянуть в остекленевшие глаза тех, чьи души давно покинули этот мир. Или мучались в лапах некроманта. Который почему-то хищно осклабился, что придало ему сходство с одним зверем, увиденным Стефаном однажды в зверинце агнонского короля…

Шаартан наконец-то смог собрать достаточно силы. Он видел, как духи погибших на этой дороге людей собрались вокруг его посоха. Их призрачные лица были перекошены от боли, которая терзала их даже после смерти. Некромант обещал облегчить страдания, если духи послужат ему. Тем ничего другого и не оставалось.

— Морди ут квисто! — фраза, брошенная Шаартаном на древнем хэвенском наречье, изменила ход всей битвы…

Стефан готов был поспорить, что поседел в то мгновение. Хотя он и не жаловался на свои нервы, но глядеть на такое без содрогания и страха было не под силу даже «белякам» и рогнарцам.

Две огромные лапы, сотканные, казалось, из самой чёрной тьмы, что поселилась в душе грязнейшего убийцы, появились из воздуха. Они пронеслись сквозь одного из рогнарцев, волосы которого сразу поседели, а лицо посерело. Он упал на землю — ещё одним трупом стало больше. А его силой Шаартан напоил те «руки».

Чёрные призрачные ручищи схватили «беляка», который до того убил Джереми Малвара. Там, где доспехов коснулись призванные Шаартаном лапы, доспехи покрылись ржавчиной, а покрывавшая их белая ткань — превратилась в прах.

Джереми Мареал умирал так же, как и жил: без страха в сердце, с уверенностью, что сражается за правое дело.

Родившийся в трущобах, знавший все самые грязные закоулки рогнарской столицы, Марвал сохранил главное — детское, горячее, верное сердце. Быть может, и сгинуть храброму парню там же, на обочине жизни, но удача улыбнулась Джереми.

Здесь драка была чем-то большим, нежели обмен ударами, нет, совсем нет! Это был способ доказать свою правоту, отстоять идеалы, утереть нос (в прямом и переносном смысле) обидчику. И надо же было так случиться, что Марвала, дравшегося сразу с пятью такими же босяками, как и он сам, заприметил учитель меча городской стражи. Заблудившийся воин некоторое время со стороны наблюдал за потасовкой, а позже подошёл к Джереми и спросил. Проникновенно так спросил, честно, чем заслужил вечное доверие Марвала: «А тебе хочется вот так же драться с врагами нашей страны?». Тренер был смешным человеком по меркам северных королевств: он был предан долгу и верен стране. Он даже слово «Рогнария» произносил с каким-то душевным трепетом, по слогам, словно молился.

Лет шесть службы в городской страже, три года — в гвардии, после чего Марвал был направлен тогда ещё совсем не старым королём Стедвиком к северным соседям, охранять агентов Рогнарии в чужих землях.