Джо только потряс головой, все еще хихикая, отметая диагноз, как старый язвительный анекдот. Потом встал, собираясь уходить.

– Подождите минутку, мистер Джозеф. Куда вы направились? Нам еще многое нужно обсудить.

– Спасибо, док.

Джо шел к двери.

– Джо, подождите!

– Меня ждут неотложные дела, доктор.

– Джо! – Каган встал из-за стола и начал неуклюже огибать его, но было поздно.

Высокий ирландец уже шел по коридору к выходу.

Его нынешний клиент был самым настоящим принцем. Бывший помощник праворадикального сенатора из Луизианы, этот тип в восьмидесятые годы устраивал грязные трюки в поддержку белых экстремистов во время выборов в южных штатах. В 1990 году он ушел из политики на вольные хлеба и даже слегка свихнулся, по мнению некоторых наблюдателей, на почве создания новой независимой компьютерной сети для нужд Ку-клукс-клана и еще кое-каких вооруженных экстремистских организаций. Среди служащих ФБР во всех его отделениях на Юге и Среднем Западе страны он был известен под кличкой Бигфут – по двум причинам: суровые методы убеждения оппонентов и огромные размеры. Бигфут был громилой более шести футов ростом и весом почти триста фунтов. Он обычно одевался в длинный пиджак шестьдесят второго размера и пожирал за один присест столько еды, что ее хватило бы на целый армейский взвод.

Джо застегнул молнию портфеля и вышел из машины. Открыв багажник, он порылся в карманах, вынул оттуда пару резиновых хирургических перчаток и привычно натянул их на руки. Затем он вынул из багажника небольшой кожаный чемоданчик размером с обычную хлебницу, захлопнул крышку багажника и по выщербленной мостовой отнес оба предмета к поцарапанной металлической двери в бетонной стене. На двери была надпись: «Стивенс машинери». От грохота проезжающих поверху автобусов и грузовиков земля под ногами слегка подрагивала, но Джо не обращал на это внимания, спокойно идя по делам, как молочник, разносящий молоко.

Справа от двери находилась большая печь для сжигания мусора прямоугольное сооружение из покрытого сажей железа и заклепок, потемневших от времени и грязи. Джо открыл дверцу и швырнул туда портфель.

На секунду взлетели белые искры.

Джо опустил дверцу, повернулся и направился к служебному входу в здание «Стивенс машинери». Нырнув во влажный колодец, он стал медленно взбираться наверх по ржавой металлической лестнице. Когда он распахнул дверь на крышу, в лицо ему ударил ветер и яркий дневной свет. Крыша здания представляла собой площадку размером с футбольное поле, покрытую толем, уставленную дымовыми трубами и втиснутую в каньон более высоких зданий. К северу возвышались шпили Эн-би-эс и «Хайат Ридженси», с востока было озеро Мичиган, а чуть дальше на запад виднелись еще более громадные небоскребы «Марина Тауэрс», «Стэндард ойл», «Пруденшл Плаза» и кошмар «Хэлмута Яна». Джо шагал по толю, крепко держа чемодан, а ветер завывал в ушах, и вокруг клубился пар. Джо подошел к краю крыши и присел на корточки между двух дымовых труб.

Он открыл чемоданчик.

В пластиковых углублениях тускло блеснули части разобранной снайперской винтовки «галил». Это была полуавтоматическая винтовка с оптическим прицелом, сделанная в Израиле и испытанная в бою. Она была легкой, удобной, двадцатизарядной, с использованием патронов самого обычного калибра – 7,62 миллиметра, что затрудняло идентификацию оружия. Из такой винтовки Джо мог с абсолютной точностью поразить цель в голову на расстоянии трехсот метров, а в корпус мог попасть даже с шестисот. Для обслуживания клиентов Джо редко пользовался мощным железом, предпочитая привычную уверенность пистолета. Тем не менее при работе в стиле Освальда он выходил на дело с «галилом» или западногерманским маузером.