— Черт побери… — буркнул Сорентино.

Энди Макгилл замер на подножке. Теперь и он вспомнил этот случай, им даже показывали учебный фильм. Произошло это лет двадцать назад. Саудовский самолет «Локхид L-1011» компании «Тристар» вылетел из аэропорта Эр-Рияд, но через некоторое время пилот сообщил о задымлении кабины, поэтому самолет вернулся в аэропорт и благополучно приземлился. В кабине явно возник пожар. Самолет окружила аварийная команда, а саудовские пожарные и спасатели сидели и ждали, пока откроются двери и будут спущены надувные трапы. Но пилоты по глупости не разгерметизировали самолет, поэтому из-за внутреннего давления воздуха двери заклинило. Стюардессы не могли открыть двери, и никто не додумался взять с пожарного щита топор и разбить стекло иллюминатора. В итоге триста человек погибли на посадочной полосе, задохнувшись в дыму.

Знаменитый случай в Саудовской Аравии. Их готовили распознавать подобные ситуации, и нынешняя чем-то напоминала тот инцидент.

— Проклятие… — выругался Макгилл.

Сорентино перехватил рулевое колесо одной рукой, а другой протянул Макгиллу комплект снаряжения, куда входили баллон со сжатым воздухом и противогаз. Затем передал Макгиллу топор.

Когда машина остановилась под дверью самолета, Макгилл по лесенке забрался на плоскую крышу машины, где была установлена пенная пушка.

К ним подъехал еще один автомобиль, второй спасатель тоже забрался на крышу и остановился позади пенной пушки. Другие стали разворачивать шланги для подачи воды под давлением. Остальные четыре пожарные машины и машины «скорой помощи» отъехали подальше от самолета на случай взрыва. Макгилл с удовлетворением отметил про себя: как только прошел слух о вероятности саудовского варианта, каждый спасатель понял, что ему нужно делать. К сожалению, они тоже слишком долго просидели без дела, как и саудовские пожарные, над которыми они смеялись во время просмотра учебного фильма.

На крыше машины имелась небольшая раздвижная лестница. Макгилл выдвинул ее вверх на шесть футов и развернул к двери самолета. Длины как раз хватало, чтобы достать до ручки двери. Макгилл надел противогаз, глубоко вздохнул и начал подниматься по лестнице.

Эд Ставрос наблюдал за происходящим в бинокль. Интересно, почему аварийная команда готовится тушить пожар? Ставрос никогда не слышал о саудовском инциденте, но ему приходилось наблюдать, как тушат пожар на самолете. Взяв микрофон, он вызвал автомобиль Макгилла.

— Это Ставрос. Что у вас происходит?

Сорентино не ответил.

Ставрос вызвал еще раз.

Сорентино не хотелось распространяться в эфире о том, что они с большим опозданием догадались, какая проблема может быть на борту. Ведь шансы на то, что это не саудовский сценарий, все еще оставались пятьдесят на пятьдесят, и это должно было выясниться через несколько секунд.

Ставрос снова вызвал его, на этот раз более настойчиво.

Сорентино понял, что придется ответить.

— Мы просто принимаем необходимые меры предосторожности, — передал он.

Ставрос обдумал эти слова, затем спросил:

— А нет признаков пожара на борту?

— Нет, дыма не видно.

Ставрос глубоко вздохнул:

— Ладно… держите меня в курсе. И отвечайте на вызовы.

— Мы готовимся к возможной спасательной операции! — рявкнул в ответ Сорентино. — Не занимайте нашу частоту. Все, конец связи!

Ставрос посмотрел на Эрнандеса, чтобы понять, слышал ли его подчиненный, как этот идиот из «пистолетов и пожарных шлангов» грубо отбрил его. Эрнандес сделал вид, что ничего не слышал, и Ставрос подумал, что надо будет отметить в отчете его хорошую работу.

Затем Ставрос подумал, надо ли сообщить кому-нибудь об этих противопожарных приготовлениях, и приказал Эрнандесу:

— Позвони в Центр управления воздушным движением, скажи им, что четвертая левая и правая полосы будут закрыты еще как минимум пятнадцать минут.