Перевертыш прикусил губу, чувствуя, как на подбородок брызнула струйка крови. Диана тоже не любила его мир, льярке трудно было находиться здесь, ощущая его боль, накопленную веками.

Кира тоже не может находиться в этом мире. Он будет последним идиотом, если будет думать по- другому. Нужен выход.

Селар с грохотом ударил по стене рядом с окном, чувствуя, как кулак почти разбивает камень. Да, это он умеет: разрушать, разбивать, портить.

Но ведь учиться и созидать! Шааб тому яркий пример.

— Чувствуешь этот мир? — шепот пролетел по залу, отразился от стен. Селар не обернулся: призрак появлялся всегда внезапно.

— Все не можешь успокоиться?

— Я не устаю наблюдать за переменами, — высокая фигура, закутанная в темный плащ, подплыла ближе. Из-под низко надвинутого капюшона выбивались пепельные пряди волос.

— А откуда такой ехидный тон? — Селар искоса взглянул на собеседника. Призрак бывшего правителя колыхался рядом и смотрел в окно. Рассветные лучи свободно пронзали его насквозь.

— Тебя восхваляют, — прошептал Дар Квелл. — Эти мелкие людишки и прочие создания не устают благодарить тебя за то, что Шааб избавился от такой твари как я.

— Заткнись, — голос прозвучал устало. — Тебе самому не надоело?

— Парадокс, однако, — хихикнул призрак. — Тварь спасла мир от другой твари. И ведь сейчас никто не вспоминает, кто по большей части проливал кровь. Как тебе алые перчатки, Селар? Не находишь их несколько символичными? Хотя, в твоем случае, их надо делать на всю длину рук.

— Какая разница? — процедил Селар. — Неважно кто занимает трон. Если мир принял правителя, то так тому и быть. Я верну Шаабу прежнее могущество, пусть на это придется потратить сотни лет.

— Но он навсегда останется погруженным в цвет крови, — прошелестел призрак. Перевертыш готов был поклясться, что он довольно ухмыляется.

— Ты не хуже меня знаешь, что так оно и будет. Шааб стал кровавым кошмаром со времен моего правительства. Но небо не заголубеет, а листва не станет вновь изумрудно-зеленой пока на троне сидит тот, кто пролил крови больше всех. Мир принял тебя, Селар, признал своим правителем. Но ты покрыт кровью жертв, и Шааб чувствует это, впитывает их боль и крики. Помнишь, когда ты принял свой настоящий облик? Сколько тогда пролилось драгоценной алой влаги?

Селар не собирался показывать какому-то призраку свое смятение. А память услужливо подсунуло тот момент. Один из самых ярких в его обширной памяти. Черт, иногда мужчина страстно желал, чтобы амнезия осталась с ним навсегда.

Дар Квелл рассмеялся тихим морозным смехом.

— О, вижу, что помнишь! Да, много мятежников тогда погибло от твоих рук. А еще больше сошли с ума при виде истинного облика моего великолепного советника. Я удаляюсь, новый наивный правитель. Ты прожил три тысячи лет и не понял самого главного, — призрак вдруг подплыл совсем близко и шепнул. — Не мы правим Шаабом, он подчиняет нас!

Селар с бешенством ткнул призрак рукой, но тот уже растворился, не переставая хихикать.

— Дрянь бесплотная, — выругался мужчина, отворачиваясь от окна. Этот идиотский разговор растравил то, что уже считалось забытым. Увы, бывший правитель прав.