— Иначе не бывает, — с усмешкой отозвался он.

 — Вы не могли бы дать мне совет, — неожиданно спросил я, — как судья?

 — Конечно, если это в моих силах.

 — Тогда послушайте, что я вам сейчас расскажу, а потом скажите свое мнение.

 — Давайте.

 — Кто-то огрел меня кирпичом по голове... — Эллиот было засокрушался на мой счет, но я продолжал:

 — Сейчас я знаю кто, но тогда не знал и не видел его лица, потому что он был в маске. Он хотел украсть у меня одну вещь, однако, перерыв весь дом, так и не нашел ее. Несмотря на то что он меня оглушил, ограбить меня ему так и не удалось. Позже я догадался, кто это был, и рискнул уличить другого человека в том, что именно он и подослал ко мне грабителя. В разговоре со мной тот человек не отрицал этого, но сказал, что никому больше не сознается. Так... что же мне делать?

 Вздохнув, он помолчал в раздумье.

 — А что вы хотите делать?

 — Не знаю. Поэтому-то мне и понадобился ваш совет.

 — А вы тогда заявляли в полицию?

 — Да.

 — У вас были какие-нибудь серьезные последствия травмы?

 — Нет.

 — Вы обращались к врачу?

 — Нет.

 Он еще немного подумал.

 — Вам будет непросто добиться того, чтобы его признали виновным, даже если ему будет предъявлено обвинение в нанесении телесных повреждений. Вы не можете подтвердить личность преступника, поскольку тогда не видели его. Что же касается вашего разговора с тем, другим человеком, то обвинение в преступном сговоре доказывается с большим трудом. Поскольку вы не обращались к врачу, ваше положение довольно шаткое. И, как бы мне ни было тяжело это признать, я бы посоветовал вам не обращаться в суд.

 — Благодарю, — со вздохом произнес я.

 — Простите, что не могу вам сказать ничего более определенного.

 — Да нет, все в порядке. Вы лишь подтвердили мои опасения.

 — Ну что ж... Я позвонил вам, чтобы поблагодарить за записи о Ваккаро. Состоялось заседание комиссии, и мы отказали ему, а теперь выясняется, что нам не стоило и беспокоиться, потому что в субботу вечером его арестовали за попытку контрабанды запрещенных веществ. Он находится под стражей, и американцы просят передать его властям Флориды, где он обвиняется в убийствах и где его, возможно, ожидает смертная казнь. А мы чуть не дали ему лицензию! Смешная у нас жизнь.

 — Сплошное веселье.

 — Так как насчет встретиться в «Рук-энд-Касл» и что-нибудь выпить? — напомнил он. — Может, как-нибудь на следующей недельке?

 — Идет.

 — Вот и отлично, — сказал он. — Я позвоню. Кладя трубку, я подумал, что, раз Ваккаро был в субботу вечером арестован и содержался под стражей, он вряд ли мог стрелять в Симза из машины в Беркшире днем в воскресенье. Правда, у меня никогда и не было серьезных подозрений на этот счет. Случайность. Случайное совпадение, вот что было.

 Просс тоже не мог стрелять в Симза. Он не пытался убить меня. Его питерпеновское личико, на котором можно было прочесть так много эмоций, выражало полное недоумение, когда я спросил, что он делал в воскресенье днем.

 «Убийство Симза, — заключил я, — было жестокой случайностью, такой же, как и убийства в Хангерфорде. Оно было бессмысленным, отвратительным, жутким, безумным и необъяснимым».

 Я вновь взял огромных размеров чек и посмотрел на него.