— Что случилось, Лоза? — спросила круглолицая Язи.

— Этот немой мальчуган, ее брат! Он там, наверху, на башне казначейства. И он, похоже… — Пожилая прачка беспомощно всплеснула руками, не в силах подобрать подходящее слово. — В общем, он не в себе!

— Голубь? — дрожащим голосом воскликнула Киннитан. — Он… ранен?

— По-моему, цел и невредим, — заявила Лоза. — Но он прячется на старой башне у дамбы и не желает оттуда спускаться. Наверное, этот пушечный грохот всему виной. Бедняжка перепугался до смерти. Думаю, его сестре надо забрать его оттуда как можно скорее.

— Бежим, — скомандовала Язи. — Я с тобой. Голубь меня любит.

— Тебе лучше остаться здесь, — возразила Лоза. — Говорю же, мальчонка обезумел от страха. Он едва не свалился вниз, когда я попыталась подойти поближе. Думаю, чужим к нему лучше не приближаться, иначе…

Лоза покачала головой, не желая или будучи не в состоянии назвать словами то, что может произойти.

— Пусть его сестра идет одна. То есть со мной. Я покажу, где это.

Темноволосая девушка поняла далеко не все сказанное, но на губах ее мелькнула улыбка, а в глазах вспыхнул огонек надежды. Повернувшись к Язи, она сказала ей несколько слов на родном языке. В какой-то момент Пелайя решила, что ей следует пойти с юной прачкой и по мере сил помочь ей — в конце концов, король Олин явно удостаивал эту девушку своего расположения. Но голос благоразумия напомнил, что у Пелайи достаточно собственных проблем и она поступит до крайности опрометчиво, если займется чужими.

Темноволосая девушка и пожилая женщина выбежали из барака, и Пелайя тоже собралась уходить.

— Я рада, что она нашла своего брата, — сказала она, улыбнувшись круглолицей прачке. — Важнее семьи нет ничего на свете. И я должна возвратиться к своим родным. Да хранят вас всех боги.

Обитательницы барака безмолвно, как кошки, провожали необычную гостью взглядами, пока она шла к дверям.

— Я уверена, все будет хорошо, — в пустоту произнесла Пелайя, выскочила из барака и бегом припустила за Эрилом, который решительно шагал в сторону Сухопутного рынка.

Лоза и Киннитан пересекли внутренний двор и оказались в пустующей части дворца, где прежде работали клерки. Киннитан испытывала странное чувство, с топотом пробегая по коридорам, где прежде передвигалась лишь на цыпочках, опасаясь побеспокоить кого-нибудь из важных господ и заслужить наказание.

— Ума не приложу, почему он убежал? — спросила Киннитан. Теперь, когда знатной барышни и ее слуги не было рядом, она могла свободно изъясняться по-иеросольски. — И как тебе удалось его отыскать?

Пожилая женщина развела руками.

— Говорю же тебе, он перепугался пушек, бедняжка. От этого грохота не только ребенок с ума сойдет. Я услышала, как он кричит, и подошла поближе к башне. Но он не пожелал ко мне спуститься.

— Ты услышала, как он кричит? — недоуменно переспросила Киннитан. Все ее тревоги ожили вновь. — Но Голубь не умеет кричать. Он немой. Ты уверена, что это был именно он? Мой брат?

Лоза сердито затрясла головой.

— Иди и убедись собственными глазами. Сама посуди, зачем мне тебя обманывать? Может, я не слишком точно выразилась — он не кричал, а громко стонал. Нам надо свернуть вот туда.

— Но ты сказала, он на башне старого казначейства. Это же совсем в другой стороне.

— Неужели я сказала про казначейство? От всех этих хлопот и переживаний у меня голова идет кругом.