Просто у меня с Меткалфом небольшое дельце. Может быть, в благодарность за то, что я держу язык за зубами, он подарит мне одно из своих денежных деревьев.
— Но ты же сам говоришь, что там всего одно денежное дерево.
— Это я одно видел, но там темно, может, других я не заметил. Ты понимаешь, что такой человек, как Меткалф, никогда не удовлетворится одним денежным деревом. Если у него есть одно, он себе вырастит еще. Могу поспорить на что угодно — у него есть и двадцатидолларовые деревья, и пятидесятидолларовые, а может быть, даже стодолларовые.
Он вздохнул:
— Хотел бы я провести всего лишь пять минут под стодолларовым деревом. На всю бы жизнь себя обеспечил. Я бы обеими руками рвал.
— Сними рубашку, — сказала Мейбл,— мне нужно добраться до царапин.
Дойл стащил рубашку.
— Знаешь что,— сказал он,— могу поклясться, что не только у Меткалфа есть денежные деревья. У всех богачей есть. Они, наверно, объединились в секретное общество и поклялись никогда об этом не болтать. Я не удивляюсь, что все деньги идут оттуда. Может быть, правительство вовсе не печатает никаких денег, а только говорит, что печатает...
— Замолчи,— скомандовала Мейбл,— и не дергайся.
Она наклеивала пластырь ему на грудь.
— Что ты собираешься делать с роллой? — спросила она.
— Мы его положим в машину и отвезем к Меткалфу. Ты останешься в машине с роллой и, если что-нибудь будет не так, дашь газ. Пока ролла у нас — мы держим Меткалфа на прицеле.
— Ты с ума сошел! Чтобы я осталась одна с этой тварью! После всего, что она с тобой сделала!
— Возьмешь палку, и если что не так — ты его палкой.
— Еще чего не хватало,— сказала Мейбл.— Я с ним не останусь.
— Хорошо, мы его положим в багажник и завернем в одеяло, чтобы не ушибся. Может, даже лучше, если он будет заперт.
Мейбл покачала головой:
— Надеюсь, так будет лучше, Чак, и надеюсь, что мы не попадем в переделку.
— И не думай об этом,— ответил Дойл,— Давай двигаться отсюда. Нам нужно выбраться, пока этот бездельник не догадался позвонить в полицию.
В дверях появился ролла, поглаживая себя по животу.
— БЕЗДЕЛЬНИК? — спросил он,— ЧТО ЭТО ТАКОЕ?
— О господи,— сказал Дойл,— как я ему объясню?
— БЕЗДЕЛЬНИК — ЭТО ПОДОНОК?
— Здесь что-то есть,— согласился Дойл,— Бездельник — это похоже на подонка.
— МЕТКАЛФ СКАЗАЛ: ВСЕ ЛЮДИ, КРОМЕ МЕНЯ,— ПОДОНКИ.
— Знаешь, что я тебе скажу,— Меткалф в чем-то прав.
— ПОДОНОК — ЗНАЧИТ ЧЕЛОВЕК БЕЗ ДЕНЕГ.
— Никогда не слышал такой формулировки. Но если так, можете считать меня подонком.
— МЕТКАЛФ СКАЗАЛ: ПЛАНЕТА НЕ В ПОРЯДКЕ — СЛИШКОМ МАЛО ДЕНЕГ.
— Вот тут я с ним полностью согласен.
— ПОЭТОМУ Я НА ТЕБЯ БОЛЬШЕ НЕ СЕРЖУСЬ.
— Боже мой,— сказала Мейбл,— он оказался болтуном!
— МОЕ ДЕЛО — ЗАБОТИТЬСЯ О ДЕРЕВЕ. СНАЧАЛА Я РАССЕРДИЛСЯ, НО ПОТОМ ПОДУМАЛ: «БЕДНЫЙ ПОДОНОК, ЕМУ НУЖНЫ ДЕНЬГИ, НЕЛЬЗЯ ЕГО ВИНИТЬ».
— Это с твоей стороны очень благородно,— сказал Дойл,— но жаль, что ты не подумал об этом прежде, чем начал меня жевать. Если бы в моем распоряжении было хотя бы пять минут.
— Я готова,— сказала Мейбл.— Если ты не передумал — поехали.
3
Дойл медленно шел по дорожке, ведущей к дверям дома Меткалфа. |