Постучав, я открыла дверь. Бодрые слова приветствия умерли у меня на губах, когда я увидела Хэлис в кресле с двумя невысокими белокурыми мужчинами, стоявшими перед ней.

— И тогда я говорю: «Слушай, как много вреда, по-твоему, я могла причинить?»

Хэлис разразилась своим неповторимым лающим смехом — светловолосая пара повернулась взглянуть, кто вошел.

— Ливак!

Сорград и Соргрен бросились обнимать меня, но я попятилась, дрожа, борясь со страхами, нахлынувшими из воспоминаний. Братья остановились, встревоженные.

— Ты здорова? — Знакомый голос Сорграда рассеял ужасные иллюзии, и я улыбнулась.

— Конечно, простите, видно, подхватила сквозняк от плаща Полдриона.

— Иди согрейся.

Хэлис не встала, и я увидела костыль, прислоненный к ее креслу. Ее нога была укрыта одеялом, и мне хотелось знать, как она заживает. Ну, Хэлис расскажет мне, насколько она плоха, когда сама захочет, но она явно пополнела за время ожидания, когда перелом залечится.

Я подошла к очагу и потерла руки над раскаленными углями, вдыхая привычные запахи пекущегося хлеба, мяса, жарящегося на вертеле, дома и безопасности.

— Так где ты была? — Соргрен снял с решетки кувшин и налил мне вина.

— Знаете ту единственную игру, о которой вы вечно треплетесь, когда напьетесь, игру, которая обеспечит вас на всю жизнь? — Я ухмыльнулась, смакуя пряное тепло.

— Ты нашла ее? — Темные глаза Хэлис отражали свет очага, веселье соперничало с надеждой на ее обветренном лице.

— Нет. — Я покачала головой и полезла под куртку. — Я думала, что нашла, но не тут-то было. Однако она весьма хорошо окупилась при всем при том.

Я бросила на стол замшевый мешок, и он упал с глухим звоном, который прямо кричал о благородных деньгах. Соргрен приподнял его, и удивление отразилось на его лице.

— Сколько тут?

— Достаточно, чтобы надолго запомнить это Солнцестояние! Как вы смотрите на то, чтобы нанять резвую упряжку и махнуть в Кол? — Я осушила чашку и потянулась за кувшином, чтобы налить еще вина. — Мы могли бы поспеть на конец Солнцестояния.

— Отличный план. — Сорград улыбнулся мне. — Так что ты все-таки делала? Хэлис получила послание от какого-то чародея с известием, что ты уехала работать на Верховного мага.

— Это долгая история, я не хочу рассказывать ее сейчас, — твердо заявила я. — Возможно, позднее, не знаю. Одно скажу, это не было похоже на какую-то слабоумную менестрельскую балладу. Это было смертельно опасно, и я чудом вернулась.

— Однако же вернулась, и тебе хорошо заплатили, — весело сказал Соргрен, развязывая мешок, и принялся складывать монеты из белого золота в блестящие столбики. Он всегда предпочитал жить сегодняшним днем.

— Деньги только тогда чего-то стоят, если ты жив, чтобы потратить их, Грен, — заметила я. — Это моя доля и доля мертвого человека. Его игра принесла ему лишь переезд с Полдрионом.

Меня пробирала дрожь, и я превратила ее в театральное действо.

— Я скорее займусь честным делом, чем снова буду работать на Верховного мага!

Хэлис пристально посмотрела на меня. Может, она и выглядит как старшая сестра деревенского дурачка, но она вовсе не дура.

— Тогда поехали в Кол, потратим его золото и забудем его, — ободряюще промолвила она. — У парней есть несколько интересных идей для обращения небольшого количества монет в Лескаре.

— Ладно.