Она выпустила рацию из рук и, не сводя с нее взгляда, в ужасе прикусила костяшки пальцев.

— Так, успокойся, — заговорил Вова. — Успокойся, хорошо?

Ира бросила на него загнанный взгляд и покачала головой.

— Не работает же.

— Потерпи полчаса, хорошо? Ну, может, час. Просто успокойся и потерпи. Это всего лишь помехи от грозы. Расслабься, часов через пять будешь уже в городе.

— Нет, — прошептала Ира. — Это они.

— Кто — они?

— Злые духи. Это они. Сначала Ольку… Теперь — меня.

Никто не нашел, что ей ответить.

В который раз за последние десять минут отвратительно затрещали помехи, и Антон не выдержал.

— Угомонись уже, а? — раздраженно прикрикнул он. — Батарею же посадишь.

Ира мелко закивала, обхватила себя руками, не выпуская рацию. Она все еще всхлипывала и дрожала, бессмысленно жалась к залитому водой кострищу, не смея повернуться спиной к джунглям. Смотреть на нее было невозможно. Чтобы отвлечься, Дима принялся разгребать костер в надежде добраться до сухих углей. Хотелось живого, доброго огня. Он верил, что искаженные злобой лица, глядящие на них из джунглей, — всего лишь иллюзия. Но сидеть в темноте было как-то неуютно. Да и гамаки просушить не мешало бы…

Ира снова компульсивно ткнула в кнопку вызова.

— Дай сюда, — прорычала Лера и попыталась выдернуть рацию из ее рук, но Ира только крепче сжала ладонь и громко всхлипнула.

— Выпей валерьянки, раз такая нервная, — пробормотал Кирилл. Ира взглянула на него расширившимися глазами.

— Спасибо, — пробормотала она и бросилась к аптечке.

— Вот кто тебя за язык тянул, — прошипел Антон. — Пусть бы истерила, быстрее бы убралась отсюда.

Дима последний раз бережно дунул на угли и выпрямился. Тусклый огонек побежал по обрывкам бумаги. Тонкие веточки шипели и исходили паром, грозя погасить слабое пламя, но постепенно тоже занимались огнем. Дима аккуратно подсунул сбоку пару веток потолще, чтоб подсыхали, и обернулся к Антону.

— А как твои колени? — спросил он. — Я видел, как ты прыгнул… круто.

Тот, скривившись, включил фонарик и принялся рассматривать глубокие ссадины.

— В упор не помню, как упал, — с мрачным недоумением пробормотал он. — Вообще не помню, как вытаскивал, видно, рефлексы сработали.

— И откуда у тебя такие рефлексы? — с сомнением спросил Вова. Антон отмахнулся.

— Ради вас старался, — сказал он, глумливо глядя на Леру. — Мне-то ни к чему…

Та молча закатила глаза.

— Вообще-то может и тебе понадобиться, — тихо проговорил Кирилл, косясь на ссадины.

— Да, выглядит скверно, — подхватила Лера.

— Уж ты-то точно не дождешься, — буркнул Антон.

Дима отвернулся, пряча улыбку. Посмотрим, что Антон запоет утром, когда схлынет адреналин, а разбитые о камень суставы распухнут и откажутся работать. Похоже, уже завтра они останутся на острове вчетвером, довольно подумал он, прислушиваясь к нервным всхлипываниям Иры. Еще немного — и все будет хорошо.

Никакого намека на транквилизаторы в аптечке, конечно, не нашлось: Пленский явно считал, что справляться со стрессом они должны без помощи химии. В конце концов Ира откопала лекарство от аллергии и съела сразу несколько таблеток. Теперь она, сраженная побочным эффектом, тихонько похрапывала, раскинувшись прямо на мокром песке.

Лера осторожно вынула из ее ослабевшей руки рацию, стряхнула налипший на влажный корпус песок.

— Что вы там о батарее говорили? — негромко спросила она.

— Солнечным батареям кранты, — ответил Вова.