– А таких школ много?

– Сказали есть, но конкретное число не уточняли. И мне объяснили, что там нас, из обычного мира, вовсе нет.

– Странно!

– Ничего странного! Хогвартс – школа для самых одарённых, сюда собирают талантов, а маглорождённые середнячки, а тем более слабосилки, волшебникам не интересны. Кроме того, здесь нас всех бесплатно учат, да ещё, таким как я, необходимо что-то докупать. А в других школах родителям за учёбу приходится платить, и она там недешёвая.

– Обосновала. Если смотреть под таким углом, то действительно со слабаками не будут возиться. Они просто не нужны волшебному миру.

– Знаешь… Мне намекнули, что летом, на каникулы, я могу в приют и не вернуться. Есть какой-то волшебник, который желает меня взять в личные ученицы. Ты не думай! Ничего такого! Он старенький и с женой живёт. Мне надо будет только учиться и смотреть на него с восхищением. Знаешь, хлопать так ресничками – хлоп-хлоп. Типа, я маленькая дурочка, а он гений и гигант мысли.

Мораг действительно скорчила наивную рожицу и начала растерянно моргать. Артистка! Есть у меня подозрения, кто мог ей так хорошо всё объяснить, а тем более найти учителя.

– Это директор обещал? А ты ему взамен чуток постукиваешь?

– Я тебе этого не говорила. Другим только не разболтай.

– Могила!

Тут нас прервали – сова доставила мне книгу, заказанную вчера для Гермионы.

Встреча с опекуном оказалась интересной, как и обещал, он повёл меня в Хогсмид. Бывший министерский дом находился почти в самом центре деревни, на Верхней улице, недалеко от «Сладкого королевства», в ряду двух-трёхэтажных домиков, часто с витринами.

Мой, кстати, двухэтажный и тоже с витриной. Пока шли, Снегг сообщил, года три назад, здесь тоже был магазинчик, торгующий чем-то вроде бакалеи, но хозяин попался на контрабанде запрещённых товаров, и в числе прочего имущества этот дом конфисковали. Так он и стоял бесхозный, пока мне его не передали. Не то что никому совсем не нужен, многие его бы арендовали или даже купили за недорого, но связываться с Министерством уж больно муторно. Опять же место вроде бойкое, но и конкуренция огромная, одних кафешек штуки четыре. И большинство торговых точек рассчитано на студентов.

Здание свежеокрашенно, перед фасадом маленький палисадничек с клумбой цветущих лилий. Снегг скептически хмыкнул:

– Мартагоны! Их посадили потому, что на колдографиях в газете хорошо смотрятся и ухаживать не сложно.

Внутри домик более-менее обычен – торговый зальчик и склад на цокольном этаже, двуспальная квартира с гостиной и кухней на первом, а мансарду можно сдать молодому холостяку. Туда вход с лестницы, без захода в главную квартиру.

Мебель почти вся имеется, занавески на окнах и половики на полу тоже, но больше нет ничего, даже чашки или стакана. Так как мебель довольно старая, а половики и шторы совсем новые, то мне кажется, это министерские расстарались для статей с колдографиями. Снаружи здание выглядит ухоженным, внутри обжитым, а дальше сами, всё сами.

Впрочем, обойдя дом, опекун признал его вполне подходящим для временного обиталища.

– До конца учёбы есть место, где вещи хранить, а там посмотрим. Камин имеется, и он подключен к транспортной сети. Можно цокольный этаж под магазин сдать, а мансарду новому преподавателю или ассистенту. Если здесь оставаться жить, то стоит в цоколе лабораторию оборудовать, а наверху квартировать самому. Подумаем! Время есть. Не горит.

Делать нам здесь больше нечего, потому Снегг отвёл меня в «Три метлы». Угостил Горной водой, себе взял Содовую с вишнёвым сиропом. Раскланялись с парой хогвартских преподавателей. Несколько студентов там тоже что-то пили. Затем мы чинно и степенно прогулялись по деревенским улицам, посмотрели что и где находится.