– Точняк, солить твою плешь! – осклабился чужак.

– Так вот, я не думаю, что твоя теория верна. В ней имеются зерна разумного, но ошибочна основа рассуждений. Самое главное – я сейчас не такой, каким был раньше. И надо мной не ставили опытов. И мы сейчас не на Ронасе… или как ты назвал свое место – Зона? Это, наверное, такое место на твоей планете? Так вот, мы не в Зоне. Мы на моей планете, на Тохасе. Внутри горы, где мой отец построил анабиозную установку для меня.

– Ничего-ничего, – похлопал его по плечу ронасианин. Или правильнее теперь будет «зонянин»? – Это все из-за опыта. Поиздевались над тобой жополобые… Встречу их – тоже опыт поставлю. А то и два, валять твою кладь. Ну а ты не боись, может, еще все и восстановится. Главное, здоровье вернулось. И держись уж теперь меня, коли так нас теперь Зона повязала. Пока не восстановишься. Ежели хочешь, конечно. А не хочешь – не держу. Ноги теперь у тебя ходят, так что сам дорогу выбирай. Но коли одну со мной выберешь – под ногами не путайся, куда не надо не лезь, пока мы в Зоне. И во всем меня слушайся. Иначе – кирдык. Усек?

Тохасианин неуверенно кивнул.

– Вот то-то же, – кивнул в ответ и чужак. – Тебя как звать-то хоть, недокрылок?

– Теонг.

– Ну! Я ж говорю – иностранец. Стану тебя Тимохой звать, так проще. А я – Сом.

– Буду знать и помнить, – церемонно поклонился Теонг.

Глава 6

Вообще-то этот малахольный недокрыл (птицеменом его теперь называть было как-то не с руки) Сому даже чем-то понравился. Наверное, своей полной неприспособленностью к жизни (это было видно по нему сразу, тут и к дедке не ходи) и смешными высказываниями. Ишь, выдал: «Мы на моей планете»!.. Владыка мира, йодистый калий… Знать, и впрямь умом слегка тронулся после того, что над ним уроды жополобые сделали. Ну да ничего, не буйный – и ладно. Все ж веселее с ним. С таким – особенно. Хоть и грех над убогими смеяться, но тому, кто от смерти спас, слегонца можно. В знак благодарности, ковать твою медь. Однако смех смехом, но пора и к серьезным делам возвращаться. Как-никак друзей спасать нужно.

Сом подобрался, выдохнул и сказал:

– Ну что, Тимоха, почапали!

– А… куда? – недокрыл не тронулся с места.

– Понятно куда, вон туда, – указал Сом стволом автомата на виднеющееся в конце туннеля пятно света.

– Но мне надо туда, – повернувшись, указал Тимоха в противоположную сторону. И застыл, разинув рот.

Быстро крутанувшись на месте, сталкер вскинул автомат, но вместо очереди в какую-нибудь зубастину разразился ругательствами:

– Йодистый калий, это что еще за фокусы-хренокусы?!.. Солить твою плешь, где туннель?

– Не знаю, – закрыл наконец рот Тимоха. – Я тоже удивлен.

– Удивлен он! – фыркнул Сом. – Я так вообще охреневаю. В полном, валять твою кладь, недоумении обретаюсь… Мы ведь оттуда пришли?

– Оттуда.

– А теперь там что? Ты глянь только, это же сплошная стена!

Туннель и впрямь метрах в пяти от них заканчивался тупиком. Это был не завал, которому еще можно было найти какое-то разумное объяснение, хотя неизбежного в этом случае шума Сом не слышал, а именно сплошная каменная стена.

Впрочем, удивлялся сталкер недолго. Объяснение могло быть только одно, которое он тут же и озвучил.

– Вот видишь, а ты говоришь: на твоей планете! На твоем Хрюкасе туннели сами собой закрываются?

– Не закрываются, – помотал головой недокрыл.