— Ты увидела, что меня вернули в прошлое, — объяснил я. — Но теперь забыла об этом.

— Почему я забыла? — насторожено поинтересовалась она.

— Так работают законы времени. Никто кроме меня не может помнить.

— Значит, ты взрослый в теле ребенка?

В ответ я молча кивнул.

— Так нельзя, — лицо Фрайды исказила злая гримаса. — Ты и твои предки нарушили порядок, вмешались в ход времени. Боги покарают вас за это.

Я шумно выдохнул:

— Покарают или нет, но я уже вернулся и собираюсь все исправить. Ты говорила о смерти матери и отца, и ты права, так было, это произошло в прошлом. И теперь я собираюсь это изменить. И полагаю, именно поэтому пропали твои ведения. Потому что я или уже все исправил или исправлю в скором времени. Что ты видишь сейчас?

Фрайда, настороженно глядя, закачала головой.

— Мой дар не работает по желанию. Иногда я вижу то, что скрыто. Сейчас я не вижу того, о чем ты говоришь. Но вижу кое-что другое. Ты задумал злое дело. Ты хочешь кого-то убить.

Я нахмурился, отвернулся от нее, затем спросил:

— Ты можешь увидеть последствия?

— Сомневаешься? — усмехнулась бабка. — Это правильно, я бы на твоем месте тоже сомневалась.

— Ты видишь или нет? — раздражаясь от ее манеры отвечать, снова повторил я вопрос.

— Нет, — недовольно отчеканила она.

— Почему ты не ушла с другими ромалами? — спросил я, думая о том, что мне уже пора бы возвращаться.

— Мне не куда идти больше, — с горечью произнесла она. — Мой сын меня ненавидит, за то, что я их сюда привела и за то, что произошло с Вико. Моя дочь тоже меня ненавидит. Я останусь здесь. Да и мне больше нет смысла куда-то идти, я не успела исправить.

— О чем ты?

Фрайда поморщилась, метнула в мою сторону недоверчивый взгляд, будто бы размышляя, говорить или нет.

— Я и сама пока не знаю, просто чувствую, что должна остаться. — Солгала, я в буквальном смысле почуял, что она солгала.

— Если отец узнает, что ты не ушла…

— Что? Убьёт меня? — усмехнулась бабка, а потом добавила с неимоверной уверенностью: — Он этого не сделает.

— Ты угрожала матери, пыталась убить ее нарождённое дитя. Если вздумаешь повторить, я и сам тебя убью.

— Я не стану, уже ничего не изменить. Твой отец совершил ошибку, но слишком поздно. Все зашло слишком далеко. Я опоздала. Но это сможешь сделать ты. — она окинула меня многозначительным взглядом.

— Как?

— Это дитя не должно родиться, — бабка очень серьёзно посмотрела.

Я рассмеялся:

— Убить сестру? А после, наверное, я должен убить и себя?

— Так бы было правильно, — и глазом не моргнув, заявила она. — Но ты этого не сделаешь. Единственное, что ты можешь теперь, как можно меньше вмешиваться в ход времени и не нарушать равновесие. Только так ты не сделаешь хуже.

— Позволить моим родителям умереть? Прожить жизнь так же, как и в прошлом? Позволить умереть моему роду, — зло оскалился я на нее. — Нет уж — спасибо. Ты и вправду безумная!

— Да, возможно ты прав, — на удивление легко согласилась она. — Многие считают меня безумной, но при этом бояться и уважают. Я не просила того дара, что получила. Он — большая ноша. Он изматывает мое тело и душу, путает мои мысли. Слишком тяжела оказалась эта ноша, и я с ней не справилась.

— Что ты имеешь в виду, когда говоришь о ребенке мамы, что она тьма?

— То и имею, я вижу тьму.

Я нахмурился, понимая, что этот разговор меня начинает неимоверно злить. Неужели так сложно говорить не загадками?

— Какую тьму, Фрайда? Что именно ты увидела? — с нажимом спросил я.