Он получил несколько писем. В основном это были просьбы: посетить другие миры, принять участие в крупных соревнованиях, написать статью, дать отзыв о новой игре, стать лектором/профессором такого-то учебного заведения, приехать в гости на любой из нескольких ВСК, посмотреть того или иного вундеркинда — список был длинный.

Он отверг все приглашения, испытав при этом довольно приятное чувство.

Поступило сообщение с одного из ЭКК — экспедиционных кораблей Контакта — об открытии нового мира, где обнаружилась игра, основанная на точной топографии отдельных снежинок: по этой причине она никогда не игралась дважды на одной доске. Гурдже в жизни не слышал о такой игре и не нашел упоминаний о ней в материалах, собиравшихся для таких, как он, Контактом и обычно содержащих самые свежие данные. Он подозревал, что это фальшивка (проказы ЭКК уже вошли в поговорку), но отправил взвешенный (хотя и не лишенный язвительности) ответ: такого рода шутки, если только это была шутка, ему нравились.

Он посмотрел соревнования по планеризму над горами и утесами по другую сторону фьорда, а потом включил домашний голографический экран — посмотреть новую забаву, о которой много слышал. Речь шла о планете, разумные обитатели которой были мыслящими ледниками, а дети их — айсбергами. Гурдже полагал, что эта нелепица оттолкнет его, но нашел ее довольно увлекательной. Он набросал игру на тему ледников: нужно было предугадывать, какие разновидности минералов будут вымыты из пород, какие горы разрушены, какие реки перекрыты, какие ландшафты образованы, какие бухты заблокированы, если бы ледники тоже могли по своей воле растоплять и замораживать свои части. Игра оказалась довольно забавной, но не содержала ничего нового; примерно через час Гурдже бросил ее.

Большую часть следующего дня он провел, плавая в бассейне, оборудованном в подвале Икроха. Плывя на спине, он продолжал надиктовывать статью — карманный терминал, вися над головой, путешествовал вместе с ним взад-вперед.

Ближе к вечеру из лесу выехали верхом женщина и ее юная дочь; они спешились в Икрохе. Ни одна, ни другая, похоже, слыхом о нем не слыхивали — просто случайно проезжали мимо. Гурдже пригласил их выпить и приготовил поздний ланч. Они привязали своих запыхавшихся высоких скакунов рядом с домом, автономники принесли животным воду. Когда женщина с дочерью собрались ехать дальше, Гурдже посоветовал им самый живописный маршрут и дал девочке одну из богато украшенных фигурок для игры в батаос, которые так ей понравились.

Обедал он на террасе, раскрыв перед собой терминал и читая древний варварский трактат по играм. Книга (написанная за тысячу лет до того, как Контакт две тысячи лет назад нашел эту цивилизацию), конечно, давала далеко не полные комментарии, но Гурдже не переставал восхищаться тем, как много игры того или иного общества могут поведать о его происхождении, философии, самом его духе. К тому же варварские цивилизации всегда интересовали его — еще прежде, чем проснулся интерес к их играм.

Книга была любопытной. Гурдже посмотрел на заходящее солнце, а когда сумрак немного сгустился, снова перевел взгляд на книгу. Домашние автономники принесли ему выпивку, куртку потеплее и легкую закуску, как он и просил. Он велел дому не отвечать ни на один входящий вызов.

Огни на террасе постепенно стали ярче. Дальняя сторона Чиарка отливала белизной в небе, покрывая все вокруг серебром; облаков не было, мерцали звезды. Гурдже продолжал чтение.

Терминал бипнул. Гурдже сурово посмотрел в глазок камеры, установленный в углу экрана.

— Дом, ты что, оглох?

— Прошу мне простить внезапное вторжение, — сказал с экрана довольно назойливый и хамский голос, незнакомый Гурдже. — Я говорю с Чиарк-Гевантсой Жерно Морат Гурдже дам Хассизом?

Гурдже неуверенно вгляделся в глазок экрана. Он много лет не слышал своего полного имени.