— Спасибо, сынок, — поблагодарил инспектор, принимая стакан. А выпив, осведомился: — Так что с этим Уолтом?

— Все, что мисс Салливан могла о нем сообщить, так это то, что его доставили в Дом социальной службы одним январским вечером вместе с кучей других бездомных оборванцев. Он был таким же грязным, как остальные, но моложе их и трезвый. Мисс Салливан считает, что он вообще не пьет. Парень был голоден, но умел читать и писать; себя он именовал просто Уолтом. Одет был в лохмотья, которые, очевидно, подобрал на какой-нибудь помойке…

— А Эмили Йорк поняла, что Уолт не обычный бродяга, — подхватил инспектор, — убедилась, что он хороший работник, и убедила совет директоров Йорк-Сквеpa взять его туда в качестве мастера на все руки, в котором он и пребывает несколько лет. Все это мне известно, сынок.

— Все? — переспросил Эллери. — Но ведь должны сохраниться какие-то записи насчет военной службы или подоходного налога…

Инспектор покачал головой:

— Нет. Если Уолт когда-нибудь имел доход, подлежащий налогу, то он платил его под другим именем. После амнезии он, безусловно, стал негодным к военной службе, а в армейских архивах нет его фотографий. Когда Уолт появился в Доме социальной службы, мисс Салливан связалась с Бюро розыска без вести пропавших, но он не соответствовал никому из их списков. Он просто пустое место, сынок. Я говорил тебе на днях, что у человека, осуществившего эти преступления, расчетливый ум — никак не из разряда Уолта. Амнезия! Это уж чересчур банально!

— Может быть, и так, — согласился Эллери, — но на твоем месте я за ним понаблюдал бы, а то как бы тебе не потерять еще одного Йорка.

— Не беспокойся, Уолт под наблюдением, как и все остальные. Но он не стоит мне бессонных ночей. Что касается потери очередного Йорка, — инспектор снова глотнул из стакана, — то иногда мне хочется, чтобы это произошло.

— Что?! — удивленно воскликнул Эллери.

— Я имею в виду, чтобы мы его потеряли, но не на самом деле. Видишь ли, у нас на руках одно несомненное убийство и одна смерть, возможно также являющаяся убийством, но мы не сможем этого доказать, даже если добудем чье-то признание с помощью детектора лжи. Каждый из наших основных подозреваемых мог убить Роберта Йорка…

— Или, если преступник женщина, нанять человека, который столкнул глыбу.

— Да, и этим человеком может быть кто угодно. В случае со смертью Эмили количество основных подозреваемых уменьшается, а число возможных наемников, напротив, возрастает. Мы знаем, что Майра была у себя дома в Йорк-Сквере, и Энн Дру находилась при ней. Арчера дома не было, но он, вероятно, сумеет доказать свое алиби. Уолт покупал в городе скрепки. Персивал Йорк и его…

— Одалиска? — рассеянно предположил Эллери.

— Кто бы она ни была, за ними следили. Миссис Шривер убирала в доме Майры Йорк. На платформе подземки присутствовали сотни возможных наемников, а кроме того, кто может утверждать, что у Эмили не закружилась голова и она сама не свалилась на рельсы?

— Но я все еще не понимаю, почему ты хотел бы потерять еще одного Йорка?

— Тебе отлично известно, что преступник может выйти сухим из воды с одним убийством, но после второго его шансы на выигрыш уменьшаются. Ну, наш преступник нанес удар дважды — предположим, что Эмили также помогли отправиться на тот свет, — и счет по-прежнему в его пользу. Но если он пойдет на третье убийство, то я уверен, что мы его поймаем. Нам остается придумать, как заставить его сделать это, не потеряв очередного Йорка.

— Серьезная проблема, — сухо заметил Эллери.