Изменить размер шрифта - +

Значит, Лакон все-таки погиб. Неужели чувствовал, что Авиллида его не отпустит, когда пришел со своими сбережениями и доверил их человеку, которого почти не знал? Хейвор нащупал кошелек в поясе. Ну, по крайней мере, ясно, куда ведет его путь. Черная, горькая дорога с черным, горьким посланием, которое он должен передать. Добравшись почти до конца улицы, Хейвор заметил, что Фелуче следует за ним. Белобрысый солдат с улыбкой поравнялся.

— Что дальше, Хейвор? Зимовка в столице или приключения в дороге? Вижу, ты оставил знак «медведя».

Хейвор не ответил. Фелуче раздражал его и было бы неплохо оказаться милях в сорока от него, но темное лицо северянина не выдавало мыслей, и только привычное непроницаемое одиночество окутало Хейвора как угрюмое дыхание.

Они завернули за угол. В конце короткой аллеи внезапно взмыли к холодному бледному небу черные каменные цоколи цитадели. Пепел и дым висели над обрушившимся дворцом Авиллиды.

— Ты слышал? — спросил Фелуче. — Маг и его отпрыски не захотели сдаться нашему королю. Остались в своем гнезде и сгорели.

В этот момент из ниши ворот вылетел человек.

Все произошло молниеносно, неожиданно. Незнакомец столкнулся с Хейвором, споткнулся, словно ухватился за Фелуче… Хейвор нащупал свой нож, так как подумал о нападении. В какой-то миг он разглядел кольчугу южанина, рыжие вихры и лисье лицо с узкими глазами. Затем человек пробормотал извинение и побежал через аллею к большим дворцовым воротам.

Хейвор стоял, сбитый с толку. А Фелуче, недоверчивый по отношению к потенциальным мошенникам, так как подобное было близко ему самому, прошипел:

— Дьявол его забери… мое жалование! Хейвор схватился за пояс и обнаружил, что исчез маленький матерчатый кошелек. Сбережения Лакона.

Единственное утешение, которое он мог доставить бедной женщине на ферму вблизи Венки. В нем вскипела ярость.

— Наверняка посчитал нас за пьяных, — выдавил Фелуче. — Давай, Соколок, на коня! Изловим этого подлеца!

Дурацкий инцидент сделал их союзниками. Хейвор прыгнул в седло, Фелуче сел позади него и крепко ударил лошадь в бока. Они прискочили под темной, холодной тенью ворот и галопом проскакали по террасовым ступеням вала, очутившись возле высоких останков стен, через которые лился утренний свет.

— Вон эта крыса! — Фелуче снова дал шенкеля лошади.

Но человек, юркий как ласка, мчался дальше, возможно, уже привыкший к погоням.

В стене оказалась дыра… Вор с лисьим лицом проскользнул в нее и исчез. Лошадь, гнавшаяся за ним, внезапно остановилась. Они оказались в кошмарном саду. Каждый куст и каждое дерево, благодаря огню, превратились в скрюченные чёрные скелеты.

Фелуче спрыгнул и кинулся в обгоревшие заросли. Взлетело облако черной пыли. Фелуче выволок маленького рыжего вора и приставил к его горлу нож.

Рыжий не шелохнулся. Его взгляд шнырял по Хейвору.

— Он твой, капитан, или нет? — зашипел он на Фелуче. — Ты не можешь меня убить, пока командир не прикажет. Фелуче ударил вора по лицу.

— Сволота грязная! Куда ты засунул деньги?

— В поясе, сударь.

Фелуче вытащил оба кошелька, один маленький, другой больше и тяжелее. Фелуче всегда имел денег больше, чем другие в его чине. Без сомнения он обладал собственными воровскими приемами, возможно, более изощренными, чем пойманный вор. Хейвор ощутил жжение в горле и желание забрать большой кошель и доставить его семье Лакона.

— Пожалейте, — забормотал маленький человек со страхом.

— Я вовсе не хотел красть деньги… это… эта…

— Даю тебе время для молитвы, — сказал Фелуче. — Потом перережу твою бесполезную шею!

— Подождите!

— Молись!

— Предлагаю вам сделку.

Быстрый переход