Джатен заметил, что Страж вслушивается в слова слака, и подумал, что Серрийк может убить их только из-за неуспеха Энрода в этом деле. Затем Мантикор рассмеялся.

– Я рад, что Скартарису не повезло. В противном случае нас всех бы уже не было в живых. – Он повысил свой голос до крика:

– Но ты потерял Камень Огня! Делраэль заполучил его и может использовать против меня. И у него есть еще два Камня, каждый из которых так же могуществен, как и оружие, которым я владею.

Серрийк снова плюхнулся вниз.

– Скажи мне, Энрод, что ты знаешь о конце Игры? Ты ведь великий Страж. Объясни мне, что ТЕ намереваются делать, когда закончат Играть. Как мы можем защитить себя?

Энрод склонил голову, словно прислушиваясь к неким отдаленным голосам. Кончики его губ приподнялись вверх, словно он улыбался неведомому собеседнику. Впрочем, Страж не отозвался.

Однако мантикор продолжал говорить:

– Правда ли, что если я соберу все Камни вместе, то смогу совершить свое собственное Превращение? Где четвертый Камень? Они нужны мне все. Если я сконцентрирую в своих руках такую мощь, то вместе с ситналтанским оружием этого может оказаться достаточно, чтобы покинуть Игроземье и продолжить существование в другом мире. И тогда мне плевать и на Правила, и на само Игроземье. Но ТЕ, конечно же, постараются помешать мне.

Серрийк наклонился вперед. Его глаза пылали.

– Скажи мне, Энрод, что я должен сделать, чтобы обезопасить себя до конца Игры?

– Разве ТЕ говорят со мной? – спросил в ответ Энрод. Его брови поднялись. Казалось, он спрашивает всерьез. Джатен не мог понять, зачем Энрод это делает, но надеялся, что у Стража есть какой-то план.

Серрийк испустил долгий, хриплый вздох и прикрыл глаза, словно понимая, что дальнейшая дискуссия не имеет смысла.

– Ну, теперь настало время поиграть. Как только вы соблаговолите отвечать на наши вопросы, мы можем остановиться.

Мантикор обернулся и рявкнул на собравшихся монстров.

– Принесите-ка мне мои маленькие булавочки, – сказал он. – Те, что я держу в своих бутылочках.

Двое тварей полопотали между собой, затем толкнули локтем гладкокожего гоблина, который поспешил выскользнуть в маленькую дверь. Джатен в страхе гадал, какое новое развлечение придумал для себя на этот раз мантикор.

Тут огромный слак в более нарядной униформе, чем у остальных, стремительно вошел в амфитеатр. Когти его квадратных лап царапали пол.

– Серрийк! Профессор Верн сбежал!

– Что?! – заорал мантикор. Синеватые разряды молний засверкали вокруг его скорпионьего хвоста, когда тот приподнялся. – Как?

– Верн придумал какой-то механизм, который пробурил ему путь сквозь толстую каменную стену. Еще у профессора, должно быть, была какая-то кислота, которая разъела его кандалы.

– Найди его! Он, наверное, еще где-то в городе. И, надеюсь, ты будешь ловить его не так плохо, как тайрянских беглецов.

Корукс, казалось, не понимал, что Серрийк, собственно, имеет в виду, пока не заметил пленников.

– Смотри, чтобы профессору не причинили вреда. У меня для него есть еще много работы.

Корукс повернулся кругом и выкрикнул куда-то в ночь:

– Машину мне! – Его струящаяся черная одежда колыхалась на спине. Он похлопал своими верхними лапами, причем получившийся звук напоминал удар палки по каменной стене.

Джатен наблюдал через открытую арку, как четыре других слака толкают помятый красный автомобиль или что-то в этом роде. Он никогда раньше не видел ничего подобного.