— Какая форма у этих лишних осколков?

— Они были очень мелкие, но когда я сложил их воедино, получилось нечто вроде неправильного треугольника.

— А что за стекло?

— Обыкновенное оконное стекло.

Акэти снова замолчал. Он закурил сигарету, и дым, медленно выпускаемый им изо рта, белесой струйкой колыхался вокруг его лица.

4

— Скажите, — продолжил Акэти после паузы, — ранение, нанесенное Сато, похоже на рану Мияко?

— Вне всякого сомнения. В обоих случаях преступник пользовался каким-то обоюдоострым предметом вроде ножа.

— И этот предмет по-прежнему не обнаружен?

— Нет. Видимо, Сэкинэ надежно его спрятал. Во всяком случае, обыск у него на квартире ничего не дал.

— Вы тщательно осмотрели комнату, где произошло убийство?

— Разумеется. Но там тоже не удалось обнаружить ни единой улики.

— Не могли бы вы припомнить, какая мебель стоит в кабинете?

— Большой письменный стол, рядом — обитый кожей стул, два кресла, в углу — этажерка, на которой стоит керамическая статуэтка в европейском стиле, большой книжный шкаф и, наконец, у окна на подставке — аквариум с золотыми рыбками. Сато питал слабость к золотым рыбкам и всегда держал в кабинете аквариум.

— Что представляет собой этот аквариум?

— Стеклянный сосуд в форме параллелепипеда длиной сантиметров сорок — пятьдесят. Словом, обычный домашний аквариум, только большой.

— Вы хорошо разглядели его содержимое?

— Нет, а какой в этом смысл? В прозрачном аквариуме никто не станет прятать оружие.

Акэти запустил пальцы правой руки в густую шевелюру. Сёдзи хорошо знал эту его привычку, равно как и то, в какие минуты она проявляется. Он вопросительно уставился в лицо Акэти.

— Вы ведь не случайно спрашиваете об аквариуме?

— Порой мне приходят в голову всякие фантазии. Вот и сейчас… Впрочем, возможно, это не такая уж и фантазия. — Акэти подался вперед, словно намереваясь поведать собеседнику какую-то тайну. — После нашего с вами последнего разговора я поручил Кобаяси кое-что разузнать. Так вот, выяснилось, что у Торао Сато до Мияко была жена — она умерла. Детей у них не осталось. А ведь Сато был весьма и весьма богатым человеком. Вы рассказывали мне, что не так давно Аоки навещал Мияко. В тот день Кобаяси по моей просьбе следил за ним и видел, как Мияко вышла его проводить. Они долго о чем-то шептались, совсем как любовники.

Сёдзи ждал, что за этим последует какой-то вывод, но Акэти больше ничего не сказал, оставив его в полном недоумении.

— Но какая связь между всем этим и аквариумом? — спросил он.

— Сёдзи-кун, если мои предположения верны, мы имеем дело с весьма незаурядным преступлением. Нечто подобное родилось в воображении одного европейского романиста, однако в жизни, насколько мне известно, такого убийства еще не случалось.

— Не понимаю. Не могли бы выразиться яснее?

— Ну что ж, извольте. Давайте поразмыслим над следами в саду. Если исходить из того, что их оставил не Сэкинэ, то можно предположить, что они появились не после преступления, а накануне. И оставить их мог тот же Аоки.