На груди старика расплылись большими розанами три пятна от огнестрельных ранений.

– Придурки, отморозки, – ругнулась Татьяна, – на таком расстоянии хватило бы и одного выстрела.

Она всмотрелась – в грудь старика. Один из розанов расцвел точно – в области сердца.

– Ну, от прямого в сердце ещё никто не сумел оправиться, – заметила она сама себе.

Можно было бы сделать контрольный в голову. Но зачем грязь разводить, тело старика уродовать? – рассудительно спросила она сама себя.

Может человек выжить с такими ранениями? Нет, – логически заключила она. – И стало быть он что? Точно, стало быть, он мертв. Но работа у неё такая – зачищать за киллерами. Татьяна сняла перчатку с правой руки, тронула ладонь первого старика.

Она была холодна как лед.

Татьяна была мудрой женщиной.

Но чистильщиком служила недавно. И опыт у неё был маловат. Был бы опыт побольше, она бы знала, что у человека, потерявшего много крови, рука и должна быть холодной, как лед. Крови вышло из трех ран много, целое озерцо, пока она не свернулась и не запеклась вокруг ранок. Не пузырилась она в ранках ещё и потому, что дыхание у старика, находившегося в глубоком обмороке по причине болевого шока и большой потери крови, было совсем слабеньким, не заметным.

Ей бы пульс на шее пощупать, или зеркальце – ко рту приложить. А то и просто из глушняка пальнуть в затылок или в висок, и все дела.

Но она к сыновьям спешила.

И не то, чтобы много времени надо, чтобы нажать курок.

Но это ведь цепочка дополнительных действий, – стреляешь, оставляешь в свою очередь новые, уже свои следы… Возможно при этом пачкаешься, а это новые следы…

Логика подвела на этот раз Татьяну.

Своих следов она не оставила практически. Но и следы киллера не все очистила…

С парнем то все было ещё яснее, чем со вторым стариком.

Она постояла минуту-другую в центре комнаты.

Рассчет киллера показался ей абсолютно нелогичным:

– Не мог же старик придушить парня «стрункой», а тот его – застрелить. И после смерти – убить второго деда. Вообще, кроссворд. В какой последовательности имели место действия в этой кровавой трагедии?

Ну, она то знала, что киллер убил всех троих. Но зачем ему был нужен юноша. Вот в чем вопрос, как говорил принц датский…

– Бить, или не бить, – вот в чем вопрос, – задумчиво повторила она…

Подошла к юноше, выглянула в окно. Ветка, через которую киллер перебрасывал шнур, чтобы втянуть убитого юношу в комнату, предательски белела неровными краями облома.

– Надо будет внизу «почистить», убрать всю ветку.

…Она уже поняла логику киллера…

– Чем сложнее, тем лучше… Морочит голову сыскарям. Ну, что ж. Добавлю им заморочек и я…

Она прошлась по квартире, следя прежде всего за двумя вещами:

– чтобы не оставить своих следов,

– и чтобы не осталось следов киллера.

Она протерла мягкой тряпкой, пропитанной особым антизапаховым с составом, все гладкие поверхности, которых могли касаться руки киллера.

Она, осваивая свое новое ремесло, уже знала например, что у сыскарей появились приборчики, снимающие запаховые пробы даже со следа влажного, вспотевшего пальцам в перчатке.

Так что все рамы, стены, рояль, секретер, стол, стулья, подоконник она терла с особой тщательностью.

Еще раз осмотрела трупы. Протерла даже пряжку ремня у мертвого юноши и пистолет, лежавший рядом, с печалью посмотрела на тела мертвых стариков.

Чем-то один из них похож на учителя рисования, старого еврея, хотя судя по всему был чистокровный русак.