От нарастающего возбуждения болит каждая вена, болят нервные окончания, и мне хочется выть и причинять боль той, кого я трахаю. Она знает об этом, и она будет терпеть.

Стиснул ее грудь, сдавил соски и, удерживая их, вдирался все быстрее. Насаживая ее на себя именно притягиванием за грудь, покручивая кончики, сдавливая их так, чтоб она вскрикивала от каждого щипка. Повизгивает от боли, дёргается, сжимается. Заводит меня сильнее. Мне нравится, что ей больно, и нравится, что ее влагалище мокреет. Там узко даже когда влажно. Не так, как мне хотелось бы, но узко. Уже, чем у кого либо еще.

– Сильнее, мой господин… я так хочу тебя, Али. Хочу тебя… хочуууу. Причини мне боль, разорви меня.

Она хотела, это правда. Она действительно меня хотела. И называла первым именем. Которое можно было произносить только таким грязным шлюшкам, как Окси. Ахмадом меня называла мать, сестры, братья, жены и все те, кого я уважал. Для шлюх и низости я Али или Эмир.

Ударами по ягодицам так, чтоб они тряслись и смыкались вокруг члена. Увесистыми шлепками так, чтоб оставались следы от ладони. Мне мало. Разрядки нет. Боль усиливается, возбуждение растет. Оргазм не маячит. А я должен кончить. Срочно и немедленно.

Теперь в другую дырку. Раздвинул полушария и резко вошел между ягодицами, силой растягивая анус. Расслабилась, впустила. Подготовленная сучка. Предвидела, что возьмет и туда.

Но орет. Знает, что мне это нравится. Знает, что я схожу с ума, когда она вот так кричит и дергается, когда извивается и кусает губы. Жестко, яростно, быстро.

Просунул руку между ее ног и ввел пальцы во влагалище, а потом ударил по промежности, цепляя клитор. Легкими шлепками по нему. Девка орет сильнее, громче, сдавил бугорок, покрутил между большим и указательным за самый кончик. И когда она кончает, ее задница сжимает мой член так сильно, что я стону уже в голос вместе с ней. Схватил за горло обеими руками слегка сжимая, врываясь все сильнее. Бьюсь пахом о ее зад. Пальцы ей в рот, по самую глотку, чтоб давилась. А она давится и кончает снова, кусает фаланги и воет. Ее ягодицы красные от ударов, спина покрыта каплями пота.

Выдернул из ее ануса налитый болью член и тут же затолкал в глотку, спуская с диким воплем, закатив глаза, кончая ей в горло.

Отшвырнул в сторону, бросил коробку с украшениями на голую грудь.

– Алмазы из Африки. Продай или носи сама.

– Мой господин… – она хрипит и все еще глотает мою сперму, тянется за моими ногами, целует штанины. – Мой господин отужинает со мной?

Навязчивость злит. Обычно она молчит и не бесит.

– Нет. Я не в ресторан пришел.

* * *

На встречу с сыном ехал уже более спокойный. Приедет, встретит его вместе с этой… Даст ей денег, и на этом проклятый брак будет окончен. Нашел, на ком жениться. Вопреки моей воле.

Глава 4

Смотрел на ее страдания и сам подыхал от боли, сжимал руки в кулаки и не представлял себе, как сможет потом вынести ее тело… как сможет дать ей умереть.

Много раз думал о том, как сделает это, представлял себе, как уничтожает это исчадие ада, и потом так же представлял, как она открывает глаза, как тянет к нему руки. И там, в этой комнате он смотрел в ее наполненные слезами голубые глаза и тонул в них, погружался целиком в эту бездну и не мог сопротивляться.

Эти струящиеся хрустальные капли, эти дрожащие розовые губы, эти мокрые белые щеки. Как она молит, как изгибает свою тонкую шею, как тянется к нему.

У. Соболева. «Падение Хана»

Ахмад Мухаммад ибн Бей испытывал ко мне какую то противоестественную бешеную ненависть, вперемешку с этим невыносимым выражением похоти на дне его черных огромных глаз.