Гектор же громко воскликнул к Пелееву славному сыну:

«Празден удар! и нимало, Пелид, бессмертным подобный,

280 Доли моей не узнал ты от Зевса, хотя возвещал мне;

Но говорлив и коварен речами ты был предо мною

С целью, чтоб я, оробев, потерял и отважность и силу.

Нет, не бежать я намерен; копье не в хребет мне вонзишь ты,

Прямо лицом на тебя устремленному грудь прободи мне,

285 Ежели бог то судил! Но копья и сего берегися

Медного! Если бы, острое, в тело ты все его принял!

Легче была бы кровавая брань для сынов Илиона,

Если б тебя сокрушил я, — тебя, их лютейшую гибель!»

Рек он — и, мощно сотрясши, копье длиннотенное ринул,

290 И не прокинул: в средину щита поразил Ахиллеса;

Но далеко оружие щит отразил. Огорчился

Гектор, узрев, что копье бесполезно из рук излетело,

Стал и очи потупил: копья не имел он другого.

Голосом звучным на помощь он брата зовет Деифоба,

295 Требует нового дротика острого: нет Деифоба.

Гектор постиг то своею душою, и так говорил он:

«Горе! и смерти меня всемогущие боги призвали!

Я помышлял, что со мною мой брат, Деифоб нестрашимый;

Он же в стенах илионских: меня обольстила Паллада.

300 Возле меня — лишь Смерть! и уже не избыть мне ужасной!

Нет избавления! Так, без сомнения, боги судили,

Зевс и от Зевса родившийся Феб; милосердые прежде

Часто меня избавляли; судьба наконец постигает!

Но не без дела погибну, во прах я паду не без славы;

305 Нечто великое сделаю, что и потомки услышат!»

Так произнес — и исторг из влагалища нож изощренный,

С левого боку висящий, нож и огромный и тяжкий;

С места, напрягшися, бросился, словно орел небопарный,

Если он вдруг из-за облаков сизых на степь упадает,

310 Нежного агнца иль зайца пугливого жадный похитить, —

Гектор таков устремился, махая ножом смертоносным.

Прянул и быстрый Пелид, и наполнился дух его гнева

Бурного; он перед грудью уставил свой щит велелепный,

Дивно украшенный; шлем на главе его четверобляшный

315 Зыблется светлый, волнуется пышная грива златая,

Густо Гефестом разлитая окрест высокого гребня.

Но, как звезда меж звездами в сумраке ночи сияет,

Геспер, который на небе прекраснее всех и светлее, —

Так у Пелида сверкало копье изощренное, коим

320 В правой руке потрясал он, на Гектора жизнь умышляя,

Места на теле прекрасном ища для верных ударов.

Но у героя все тело доспех покрывал медноковный,

Пышный, который похитил он, мощь одолевши Патрокла.

Там лишь, где выю ключи с раменами связуют, гортани

325 Часть обнажалася, место, где гибель душе неизбежна:

Там, налетевши, копьем Ахиллес поразил Приамида;

Прямо сквозь белую выю прошло смертоносное жало;

Только гортани ему не рассек сокрушительный ясень

Вовсе, чтоб мог, умирающий, несколько слов он промолвить;

330 Грянулся в прах он, — и громко вскричал Ахиллес, торжествуя:

«Гектор, Патрокла убил ты — и думал живым оставаться!

Ты и меня не страшился, когда я от битв удалялся,

Враг безрассудный! Но мститель его, несравненно сильнейший,

Нежели ты, за судами ахейскими я оставался,

335 Я, и колена тебе сокрушивший! Тебя для позора

Птицы и псы разорвут, а его погребут аргивяне».

Дышащий томно, ему отвечал шлемоблещущий Гектор:

«Жизнью тебя и твоими родными у ног заклинаю.

О! не давай ты меня на терзание псам мирмидонским;

340 Меди, ценного злата, сколько желаешь ты, требуй;

Вышлют тебе искупленье отец и почтенная матерь;

Тело лишь в дом возврати, чтоб трояне меня и троянки,

Честь воздавая последнюю, в доме огню приобщили».