— Это чудесно. Господин президент, мой брат будет чрезвычайно рад и благодарен вам!

— А я буду чрезвычайно благодарен барону, если он осуществит один-два промышленных проекта в нашей стране.

— Можете не сомневаться, сэр. Почему бы вам не обсудить с нашими друзьями сенаторами детали проектов? Я им рассказала о намерениях моего брата и уверена, что они не разочаруют вас, господин президент.

— Это я и собирался сделать, графиня, — с улыбкой сказал Бартлетт. Он и Николо поднялись с кресел. — По крайней мере, можно будет выпить чего-нибудь прохладительного и провести несколько минут в спокойной обстановке, подальше от безобразников, ожидающих меня наверху.

— Вы просто шутите, синьор! — рассмеялась Бажарат, пожимая протянутую президентом руку. — Я знаю, что вы очень любите свою семью.

— Конечно, люблю. Передайте мои наилучшие пожелания вашему брату.

— Мне надо торопиться! — воскликнула Бажарат, посмотрев на свои украшенные бриллиантами часики. — Обязательно надо через полчаса позвонить брату по нашему специальному телефону.

— Мой автомобиль отвезет вас назад в отель, — сказал Несбит.

— А я провожу вас до выхода, — добавил сопровождавший их сюда мужчина. — Я уже дал распоряжение, чтобы автомобиль сенатора подъехал туда.

— Мы и так отняли у вас много времени, господин президент, да и барон очень расстроится, если я не позвоню ему.

— Специальные частоты, определенное время, специальные телефоны и даже спутники, — вздохнул президент. — Наверное, я так и не привыкну ко всей этой электронике.

— Но вы сражались с фашистами, лейтенант Бартлетт! Вы спасли человечество, что может быть грандиознее?

— Знаете, графиня, я слышал от своего окружения много хорошего и плохого, но ваши слова самые лучшие, когда-либо звучавшие в мой адрес.

— Подумайте об этом, господин президент. На этой планете всегда должна побеждать человечность, иначе ничего... Пойдем, Паоло, не надо забывать о твоем отце.

Хоторн беспрепятственно проехал на машине госдепартамента в южные ворота Белого дома. Как только он свернул к воротам, его автомобиль попал в поле действия радара охраны, и у него даже не проверили документы. Видимо, сработал звонок какого-то высокопоставленного лица по красному телефону, значит, Филлис Стивенс справилась со своей задачей. Тайрел свернул направо ко входу в западное крыло и, визжа тормозами, остановил машину у лестницы. Выскочив из автомобиля, он взбежал по мраморным ступенькам и подскочил к капитану морской пехоты, позади которого стояли четверо охранников из службы безопасности Белого дома.

— В Овальный кабинет! — крикнул Хоторн.

— Надеюсь, черт побери, у вас есть на это разрешение, коммандер, — заявил капитан, держа руку на расстегнутой кобуре. — Мне сказали, что есть, но ничего подобного раньше не случалось, и откуда мне знать, может быть, вы просто псих!

— Психов не пропускают через ворота, капитан. Идемте!

— Постойте. Что вам нужно в Овальном кабинете?

— Мне нужно прервать аудиенцию. Куда идти?

— Никуда! — крикнул капитан, отступил на шаг назад и выхватил из кобуры «кольт» 45-го калибра. Он сделал знак своим людям, и у них в руках тоже моментально появилось оружие.

— Да вы что? — закричал Хоторн, войдя в ярость при виде направленного на него оружия. — У вас же есть приказ!

— Приказ не может быть выполнен, потому что вы откровенно лжете.

— Что?

— Там нет никакой аудиенции, — многозначительно произнес капитан.