- Любопытство - опасная черта. – Пожал плечами Илья, сам немало пострадавший от этой черты, как в армии, так и на гражданке.

- Да, но без него скучно жить, не находишь? – Улыбнулся Лавр. Илья задумался, и прожевав бутерброд, кивнул.

- Но без него спокойней. – Добавил он тут же.

- Без него, любой человек, просто живой труп. – Резко ответил Лавр. – Знаешь... Впервые на моей памяти, Лес принял такого как ты. Я буду рад увидеть тебя снова. Приезжай ближе к зиме, Илья Находник. Может научишься чему-нибудь.

- Может и приеду. – Не стал отнекиваться Илья.

- Ага. Интересно стало! Значит, не так уж тебе нравится на печи лежать да лапу сосать. – Рассмеялся Лавр. – Это здорово. А теперь, иди. Пройдешь во-он меж тех сросшихся берез, только обязательно между ними. Потом перейдешь ручей, а там и поляна твоих реконструкторов... Ясно, Находник?

- Угу. – Кивнул Илья. – Спасибо, что проводил, Лавр. Кстати, а почему «Находник»?

- Так на Руси называли всех пришлых. Таких как ты, парень. – Голос Лавра затих. Илья обернулся, но странного лесника-лесовика рядом, словно и не было никогда. Даже трава не примялась там, где он только что стоял. Илья вздохнул, и двинулся указанным маршрутом.

- О! А вы все стонали, «где Илья, где Илья»! – Капитан герцога Шверинского, он же Эдик Розумов, бывший лейтенант российской армии, хлопнул Илью по спине, и всучил банку пива. – Наша нигде не пропадет, да Илюха?

- Точно, Эд. – Кивнул тот.

- Слушай, а действительно, куда ты исчезал-то? – Поинтересовался Эдик, когда ажиотаж вокруг потерявшегося, а затем внезапно нашедшегося «члена экипажа», окончательно спал.

- Там. – Неопределенно махнул в ночную темень рукой, Илья.

- И что там? – Слегка опьяневший Эд мог достать своим занудством даже банкомат.

- Выяснял одну важную вещь. – Шепотом ответил Илья.

- Выяснил? – Настойчиво поинтересовался реконструктор.

- А как же... – Ухмыльнулся Илья.

- И что ты выяснил? – Продолжал наседать тот.

- Что там наша тоже не пропадала. – Под пьяный хохот завершил «разводку» Илья. Эдик понял, что его накололи, и отвалил. А кузнец остался у костра, наблюдать как яркие искры устремляются к небу. Иногда, если смотреть снизу, от самой земли, кажется, что эти искры взлетая, не гаснут, а застывают на небосводе далекими звездами, и тихонько подмигивают наблюдателю...

На следующий день, похмелившийся отряд, под надзором Ильи аккуратно собрал весь накопившийся за пару дней мусор, и покинул место стоянки, что бы вернуться в пока еще душный город, к работе, семьям и проблемам.

Лавр стоял на высоком берегу реки, в тени уже покрывшейся золотым одеянием березы, и задумчивым взглядом провожал удаляющийся вверх по реке отряд. Стоило замыкающему скрыться из виду, как лесник вздохнул... и огненно-рыжей рысью метнулся в лес.

Глава 2.

Не было счастья, да несчастье помогло

Ахает молот в кузне, шипит вода и масло, исходит яростным жаром горн. А кажется, что это молотом стучит пульс в висках, и паром обращается соленый пот, выступающий на пышущей огнем коже. Кипит работа. Час, другой, пятый. Но вот замер пневмомолот, угасает горн, двое пропахших железом кузнеца вываливаются из жаркой кузницы на мороз. И тот поначалу боится коснуться этих странных существ, закопченных, разгоряченных...

- Все, Илюха. На сегодня закончили. – Мастер утер пот со лба, и с завистью глянул на своего молодого помощника, умывающегося снегом. Сам бы нырнул в сугроб, да супруга ругаться будет. Вон она, финансовый директор, блин, стоит у входа в офис, рукой машет.

- Как, Роман Львович? Мы ж хотели ту ограду добить! – Удивился Илья, встряхнувшись так, что во все стороны только капли полетели.