— Приятно слышать, признаюсь… А сохранилось ли, на ваш взгляд, идеологическое разделение в современной литературе и в том числе в критике? Знаете ли вы примеры отрицания отличных текстов критикой именно в силу идеологического неприятия?

— А вы посмотрите, Захар, чупрининский справочник «Современная русская литература»: там автор сам себе посвятил две полных страницы, побольше, чем Пелевину или Алексею Иванову, а Бушина — который, между прочим, ветеран войны и автор десятка блистательных книг — в этой его «литературе» не существует вовсе.

Повторяю: если бы все было по-честному, рецензии во «Времени новостей» иногда писал бы Бушин — а Немзер участвовал бы в составлении проскрипционных списков в «Дуэли». До тех пор пока это не произойдет, никакая объективная история современной литературы невозможна.

АЛЕКСАНДР ГАРРОС:

«У современной русской литературы — неплохой спецназ, все остальное довольно отвратительно»

Александр Петрович Гаррос родился в июне 1975-го в Новополоцке (Белоруссия), где и провел первый год своей жизни, потом еще пять — в Тарту (Эстония), а потом еще двадцать с лишним — в Риге (Латвия).

Учился на филфаке Латвийского университета и на заочном отделении журфака МГУ им. М.В.Ломоносова. И то и другое бросил.

По окончании школы пришел в рижскую газету «Советская молодежь». Далее — все в той же Риге: еженедельник «Семь пятниц» (главный редактор), ежедневная газета «Час» (заведующий отделом культуры).

В соавторстве с Алексеем Евдокимовым написал четыре книги: «(Голово)ломка», «Серая слизь», «Фактор фуры», «Чучхе». Дебютный роман «(Голово)ломка» в 2003 г. получил премию «Национальный бестселлер».

С 2006 г. Александр Гаррос живет и работает в Москве. Сначала «Новая газета», затем — журнал «Эксперт» (в обоих изданиях — редактор отдела культуры). В 2007-м получил журналистскую премию «Искра» в номинации «Лучший репортаж».

Александр Гаррос — человек, которому я бесконечно доверяю и доброе отношение которого ценю бесконечно. И вместе с тем человек он для меня потайной, неясный, в мои классификации никак не помещающийся (что радует, конечно). Что бы он сам ни говорил, я (и еще один писатель, вы его все знаете) отчего-то уверен (уверены), что в тандеме Гаррос—Евдокимов главным был он, Гаррос. И, затаив радость, я жду от Гарроса новой книги, романа. Кроме того, Гаррос — критик и публицист, замечательный настолько, что он может ничего больше не писать в жанре так называемой художественной прозы. Но он напишет. Узнаете тогда.

— Саш, сколько лет уже нет проекта Гаррос—Евдокимов?

— Как вы все с легкой руки Льва Данилкина стали называть это «проект».

— Нет, меня легкая рука Данилкина не касалась. Я вообще это слово периодически употребляю. О «советском проекте», к примеру, часто говорю. Ну и?

— Три года.

— Евдокимов за это время уже два романа написал, а Гаррос ничего не пишет. Это лень или что?

— Отчасти лень, но вообще радикальная смена жительства повлияла (Гаррос перебрался из Риги в Москву. — З.П.) и загруженность журналистикой.

— Быкова на тебя нет.

— Быкова ни на кого нет. Мы все люди, а он священное животное. А меня не хватает. Я не могу заниматься одновременно всем.

— Тем не менее есть у тебя в голове три ненаписанных романа?

— Трех нет, а два есть.

— Хорошие?

— Бог его знает. Не мне судить. Но идеи мне представляются забавными, и та, и другая.