Она уже повернулась вежливо отказаться, но увидела, что говорил не кто иной, как диверсант Нико, которого нашли среди обломков «Оленьего черепа» вскоре после возвращения разбойников. Он сменил свою черную униформу на пестрый наряд, который, однако, смотрелся на нем весьма щегольски. Рэйчел обхватила его руками за плечи и крепко стиснула.

— Я думала, мы вас больше не увидим! — воскликнула она.

— Moi? — притворно оскорбился Нико. — C'est impossible, — а потом сделал шаг назад, низко поклонился и протянул ей руку.

Она с улыбкой вложила свою ладонь в его, и они пустились в пляс под энергичную мелодию, которую наяривал ансамбль северолесцев.

В дальнем конце возвышался помост; несколько местных мастеров сообща соорудили в честь воскресшего механического принца и новоиспеченного диколесского императора великолепный трон. Там-то и сидел Алексей, обуреваемый смущением, а сторонники и доброжелатели все несли спасителю родины цветы и подарки. Он принимал эти знаки расположения, сконфуженно ерзая на месте и робея от всеобщего настойчивого внимания. Вскоре после начала праздника он увидел в круге света одного из бумажных фонарей Зиту и, поднявшись, помахал ей рукой.

Она подошла к помосту и поклонилась.

— Не надо, — попросил Алексей. — Пожалуйста.

— Простите, ваше величество, — сказала она.

— И не называй меня так. Это я должен к тебе так обращаться, Майская королева.

Зита при его словах залилась румянцем.

— Ты не посидишь со мной? — спросил он, похлопывая ладонью по стульчику, который стоял сбоку от его роскошного трона. — Тут наверху ужасно одиноко.

Зита улыбнулась и присела в глубоком реверансе.

— Как пожелает ваше величество, — сказала она, игнорируя испепеляющий взгляд мальчика, прошла мимо трона и села рядом с ним. Вместе они смотрели, как разгорается шумная и лихая вечеринка. Бумажные фонарики отбрасывали на деревянный пол танцующие тени, а музыка беззаботно разливалась под полным звезд небом.

Но это не конец истории.

Случилось еще кое-что.

В зеленом районе Портленда под названием Сент-Джонс жили мужчина, женщина и их маленький сын.

И хотя жизнь подарила им семью, они безутешно горевали о своей дочери, девочке двенадцати коротких весен от роду, которая пропала в начале мая. Конечно, они стойко переносили утрату, так как знали, что их дочь была очень важной фигурой в далеком и опасном краю и, быть может, погибла, спасая его. О ее подвигах они слышали из ее собственных рассказов; они также видели говорящих птиц и разумных медведей с крюками вместо лап. Они верили: что бы ни случилось с их дочерью, та прожила хорошую жизнь и храбро защищала угнетенный народ.

И все же это не унимало их боли.

Над ними словно нависла тень. Они изо всех сил старались вернуть жизни ощущение нормальности и всю свою любовь изливали на младшего сынишку Мака. Смотрели, как он беззаботно растет, радовались его первым словам и первым неуверенным шагам, вспоминая, как много лет назад впервые заговорила и пошла их дочка, хоть иногда от этих мыслей чувство утраты вспыхивало с новой силой.

Как-то раз, подстригая газон, отец семейства увидел, что среди свежескошенной травы что-то выросло. Из небольшого бугорка земли показался росток дерева. Опустившись на четвереньки, он расчистил траву и устроил для маленького зеленого побега уютную клумбочку. Должно быть, решил он, проросшее тут семечко принесло ветром от кого-нибудь из соседей. Непонятно почему, но он почувствовал какую-то связь с крохотным ростком и сразу же стал ему преданным защитником.

Он тщательно поливал его и не давал сорнякам заползать на небольшой кружок земли, расчищенный для деревца. Он кормил его компостом и построил вокруг небольшую оградку, чтобы нарождающиеся веточки не сжевали олени.