Не веря своим глазам, Семен протянул руку и прикоснулся к странной тепловатой поверхности. Сразу пришло понимание, что перед ним отнюдь не стекло, но и на обычный в его понимании пластик вещество не походило. Во внутренней сфере находился другой шарик, насыщенного зеленого цвета, сантиметров семи в диаметре. Перекатываясь под собственным весом при вращении большого шара, он и создавал некоторые неудобства очаровательной моли, которая на нем и восседала. Гигантскому насекомому приходилось при передвижении взмахивать крыльями и парить над катящейся опорой.

– Красиво? – перебил любования путников хозяин уникального сувенира.

– Несомненно! – воскликнул граф Фаурсе, откидываясь на спинку стула и переключая все свое внимание на собеседника. – С кем имею честь общаться?

Гость несколько виновато улыбнулся:

– Порой ни имена, ни титулы в нашем мире ничего не значат. Тем более при короткой, почти случайной встрече. Зовите меня просто Филл. А вас как называть?

Семен моментально составил нечто подобное из первого слога своего имени и части присвоенного графского.

– Можете ко мне обращаться Сефаур. – И сразу предложил общаться по свойски: – Тогда, может, и на «ты» перейдем?

Его собеседник покосился на Люссию и ее экипированных воинов и легко согласился:

– Давай. Это довольно сильно сокращает время торговли.

Стало понятно, что гость пытается показаться ушлым и хитрым торговцем. Но раз он видел демонический мир, то как минимум Шабен начальных уровней. А раз Шабен – вряд ли станет заниматься позорящей его торговлей. Но и Загребному следовало переходить к делу без промедлений: во дворе уже слышалось нетерпеливое ржание подготовленных коней. Поэтому он начал с конкретики:

– Кто и как создал этот шар?

– Как – не знаю. А вот кто… – Он неопределенно взмахнул ладонью. – Есть у нас один древний отшельник, живет где то в лесах, да изредка к людям выходит. Вот он и балуется такими вещицами.

– А чем бабочка питается и как долго будет жить?

– Вроде как силу она получает из этого зеленого шарика. Прожила уже один год и гарантированно протянет еще два десятка лет. Но не это самое главное в этом чуде.

Семену не составило особого труда изобразить на своем лице самое пристальное внимание. Казалось бы, и так удалось увидеть необыкновенное волшебство, а тут Филл утверждает, что это только присказки. Причем дальше гость прекратил рассказ, а перешел сразу к демонстрации. Обеими ладонями накрыл шар сверху, дождался, когда насекомое стало усиленно бить крыльями, а затем раздвинул ладони по сфере в стороны. Тотчас изумительная бабочка выпорхнула наружу и стала беззаботно мельтешить прямо над столом, но не улетая из под восхищенных взглядов дальше чем метров на пять в сторону от своего гнездышка. Несколько раз она ненадолго садилась на разные предметы мебели обоих миров, без всякого труда преодолевая суть Изнанки, а один раз даже села на голову хозяина. Кажется, любоваться этой прелестницей можно было бесконечно, но время, видимо, и гостя поджимало. Он медленно убрал руки с прозрачного шара, и разноцветное насекомое словно затянуло внутрь невидимым насосом. Внутри моль с ходу уселась на зеленый шарик, взмахнула пару раз крылышками и замерла.

Граф Фаурсе уже в который раз переглянулся с маркизой и восхищенно выдохнул:

– Да… не предполагал, что на такое чудо любоваться придется…

– Действительно, не каждому это дано! Причем в темном месте бабочка и внутренний шар превращаются в статичный монолит, так что при транспортировке ничего внутри не пострадает! – с некоторым снобизмом похвастался Филл. – И как ты думаешь, Сефаур, сколько такая вещица стоит?

– О о! Боюсь, что слишком много, – откровенно высказался Загребной, но тут же ухмыльнулся: – Но это если мерить ценность этого раритета в золоте или драгоценностях.