Потом я вновь обнял Дилл и подкрепил свои слова долгим, сладким, захватывающим дух поцелуем.

    – Я дома, Дилл, – шепнул я ей на ухо, – мы на Подсолнечной, на моем Острове Белой Скалы, о котором я тебе столько рассказывал.

    Лицо Дилл сияло невообразимой радостью, так что она, к счастью, не обратила внимания на слова Кройга.

    – Бог сказал: «Идите домой». – В счастливом полузабытьи бормотала она. – И я оказалась здесь, с тобой, Рен. Это значит, что именно здесь теперь мой дом… наш дом. Рен, это так чудесно, божественно чудесно!

    – Наш союз благословил Великий Первый Бог, – шепнул я в ответ, – но мои родственники пока об этом не знают. Чувствую, мне понадобятся все мои силы, чтобы многое изменить в своей жизни.

    – Смотри, Рен, – с восторженным вздохом произнесла Дилл, – наша одежда!

    – Что с ней? – Не понял я.

    – Она как будто новая!

    Действительно, в свете факела Кройга стало видно, что мой костюм из кожи змеи-анакванды и сине-фиолетовая одежда Дилл абсолютно целы и невредимы, словно только что сшиты. Запекшаяся кровь человеко-гоблинов Гилеаниса, порезы и разрывы исчезли без следа. Я-то не придавал этому значения, но для Дилл это было очень важно.

    – Стоит ли удивляться, что Трисмегист придал нам приличный вид, – шутливо ответил я, – если он смог вернуть меня из мира мертвых и залечил все наши раны? Конечно, он позаботился и о том, чтобы ты предстала перед моей семьей во всей своей красе.

    Потом я вновь обратился к старику, который слушал наш разговор, ни слова в нем не понимая:

    – Я вернулся, Кройг. Наконец-то вернулся. Ты даже не представляешь себе, сколько всего я пережил за это время.

    – Ну, дела.. – Старик почесал затылок. – Ведь ты же вроде бы уплыл в Муравейник, обучаться боевому искусству?

    – Обучение закончено. – Рассмеялся я. – Поэтому я и вернулся домой.

    – Ну-ну. – Кройг недоверчиво прищурился. – Значит, Рен, ты готов участвовать в завтрашнем поединке?

    – В завтрашнем? – С моего лица мгновенно сползла улыбка. – Сколько же времени я отсутствовал?

    «Неужели, – лихорадочно пытался я сообразить, – наши приключения продолжались больше двух сезонов дождей на Подсолнечной? Или Трисмегист забросил нас в будущее?». Многочисленные перемещения из одного Измерения в другое не позволяли даже приблизительно подсчитать, сколько же времени могло пройти на Подсолнечной. Время везде течет по-разному, в чем я не раз имел возможность убедиться. Например, когда я пять дней боролся за жизнь на тюремной планете, на Перекрестке Измерений, где остались мои друзья, прошло всего лишь несколько часов. А если учесть, сколько субъективного времени я провел в Хаосе, то становилось страшно от того, сколько сезонов дождей я отсутствовал на родине.

    Но Кройг развеял мои опасения, сказав:

    – Я давно подозревал, Рен, что у тебя что-то с головой не в порядке. Но ведь не настолько же! Тебя не было всего тридцать дней, и я не знаю, где ты шлялся, где подцепил эту белобрысую девчонку, и как теперь оправдаешься перед своим отцом и перед своим кланом. Но я знаю, что как только ты отчалил с баржей купца, так прямо на следующий день пришел вызов на поединок.