Встреча с Отто фон Бисмарком утром была… Прикосновение с легенде, больше и сказать нечего! Де-факто величайший дипломат XIX века, да и в XX конкурентов не скажу, что можно было найти, не натягивая сову на глобус. И вот эта самая легенда взирала на меня и моих спутников с этаким оценивающим прищуром. Смотрела, поправляла усы и осведомлялась на хорошем русском языке относительно здоровья, совершённого путешествия и всего прилагающегося. Мда, то ещё ощущение. Впрочем, ощущение не мешало как отвечать, так и прощупывать обстановку на предмет намерений прусской стороны относительно германских планов и не только их. Бисмарк сказал лишь то, что хотел сказать, но умному было достаточно. Для чего? Понимания, что «железному канцлеру» нужен от союзного блока перво-наперво благожелательный нейтралитет в межгерманских разборках. Ну и демонстрация угрозы в адрес Австрийской империи, дабы та, опасаясь открытия второго фронта, не смогла бросить все резервы на противостояние прусской военной машине. Ну и от продолжения военно-технического сотрудничества канцлер совсем не желал отказываться. Что прусский Генштаб, что лично военный министр как следует распробовали как новинки стрелкового вооружения, так и – не сами пока. но посредством военного атташе при посольстве – убедились в высочайшем на сегодняшний день качестве флота Американской империи. Хотели, так сказать, перенимать опыт, будучи готовыми неплохо заплатить за доступ к технологиям. Только вот деньги – это не та плата, которая в подобных случаях оправдывала затраты. Совсем не та.

Что до Изабеллы, то испанка – это отдельная песня, при прослушивании которой хотелось порой выматериться. Или нет, не порой, а чуть ли не постоянно. Ничего удивительного в том, что в истории моего мира эта сеньора слетела с трона при первом же по настоящему серьёзном кризисе, лишившись поддержки тех опор трона, которые, по существу, и занимались политикой, делая так, что королева считала их решения своими.

Кем были эти двое? Леопольд О’Доннел и Рамон Мария Нарваес. Периодически порыкивая в сторону друг друга, на деле сии персоны жонглировали испанскими партиями, искусственно сменяя друг друга, тем самым создавая у кортесов и народа в целом иллюзию яркой и отчаянной политической борьбы. Прошлое, очень даже буйное и кровавое у обоих, давало все основания так думать.

Тогда у Изабеллы было две опоры. Сейчас добавилась третья, в лице маршала и вице-короля Прима. Что О’Доннел, что Нарваес благоразумно не стали пытаться скушать возможного конкурента, отдав тому на откуп дела колониальные, а сами укрепляя своё положение в метрополии. Умно, ничего не скажешь. К слову сказать, сейчас во главе правительства стоял именно Нарваес, потому именно его персона и сопровождала Изабеллу сюда, в Бабельсбергский дворец. Ну не хотел он оставлять королеву без присмотра, а присутствие рядом с эмоциональной и местами взбалмошной испанкой как бы находящегося в оппозиции О’Доннела было бы не совсем правильно понято большей частью кортесов, этого испанского парламента. Не говоря уж об избирателях, играющих некоторую роль даже в условиях монархии. Конституционной, что характерно.

Разговаривать с испанской королевой было реально сложно. О нет, никакой враждебности и в помине не было! Напротив, полнейшая доброжелательность ко мне и семейству, множество помпезных фраз и обещаний длить и углублять состоявшийся и уже принесший столь ощутимые плоды союз.