Вновь появился, скрипя туфлями, врач-итальянец, чтобы проводить их к выходу. В руках у него была история болезни Натали.

— Мы так и не знаем, как она попала сюда. — сказал Джек, когда они шли по коридору.

Врач полистал историю и громко шмыгнул носом.

— Ее перевели к нам из частной клиники.

— Можем мы узнать, кто оплачивал ее содержание раньше? — спросила Луиза.

— Вполне. — ответил врач, снова шмыгнув носом.

— Как по-вашему, не следствие ли это трепанации черепа? — поинтересовался Джек.

— Да, мы так считаем. Трепанатор-любитель, проводивший ее, проник в череп под углом и умудрился затронуть как височную, так и затылочную доли. Настоящее достижение. Череп может это выдержать, но, сами понимаете, поле коры мозга под ним весьма чувствительно, а этот любитель проколол и белое, и серое вещество. Мы не знаем, насколько сильно повреждение, но она ужасно страдала, и, вполне возможно, ее галлюцинации и теперешнее состояние вызваны шоком от резкой боли. Видите ли, мы не знаем, было ли у нее душевное расстройство до того.

— Она бывает буйной?

— Я бы не сказал. Очень милая девушка. Просто она считает, что невидима. Она и ее волк. Деньги, о которых вы упоминали, позволят применять к ней более интенсивное лечение, лучшие лекарства и уход по высшему разряду. — На вопрос о перспективах улучшения он только пожал плечами.

Прощаясь, Джек протянул руку. Врач с сомнением посмотрел на нее, словно боясь подхватить какой-нибудь вирус, потом вяло пожал. Обменялся рукопожатием и с Луизой. Он проводил их по бесконечному коридору до приемного покоя, туфли его скрипели, как придушенный голос мраморного пола.

— Кстати, — спросил он, — вы не знаете человека, проводившего трепанацию?

— Нет, — ответил Джек.

— А вы? — обратился он к Луизе.

— Нет.

Джек с Луизой молча покинули клинику. Лишь когда они уже шли по кипарисовой аллее между клешнями корней, Джек прошептал:

— Трепанатор-любитель.

— Думаешь, он сам этим занимался? — спросила Луиза.

— Он точно умер, Луиза? — задал вопрос Джек. — Не одурачил ли он всех? Каким-то способом?

Джек привел Луизу к алтарю Митры под храмом Святого Климента. Он хотел, чтобы она увидела то, что Натали — или та, что прикидывалась Натали, — показала ему в последний день, когда они были вместе.

— Мы уже говорили с тобой об этом. — твердо ответила Луиза. — Он был мертв, мертвей не бывает. Я проследила за всем. Даже за кремацией. Видела, как пламя охватило тело.

— Просто похоже, что Натали там, в больнице, ждет его.

— Долго же ей придется ждать.

— Не уверен. Я внимательно прочитал его книгу. И, несмотря ни на что, боюсь: а что если он нашел способ становиться невидимым или покидать свое тело?

— Продолжай читать ее, и окажешься там, откуда мы только что вышли. — Луиза осмотрела алтарь и изображение Митры, убивающего быка. — Я тебе расскажу кое-что о кремации. Он всегда говорил, что хочет, чтобы я, когда он умрет, устроила все в точности по индийскому похоронному обряду. Там ритуал таков: перед входом в храм ставят медное блюдо с мукой. Отлетающая душа должна оставить след на муке в знак того, что покинула землю. После кремации я осмотрела блюдо, не веря, разумеется, в подобные бредни. Посередине блюда на муке появился треугольник, пересеченный вертикальной линией. Как по-твоему, что это значит?

— Идем отсюда.

Альфредо чуть удар не хватил от неожиданной радости, когда Луиза и Джек навестили его в офисе, хотя он сам упрашивал ее приезжать в Рим в любое время и без предупреждения.