Я поджимаю губы. Мне хочется кричать на Рареса, но я заставляю себя обдумать сказанные им слова.

– Верно, – соглашаюсь я, ненавидя себя, его и все то, что стоит у меня на пути и мешает помочь тем, кто мне дорог.

Если я не смогу овладеть магией, то Ангра уничтожит меня, а вместе со мной и единственную возможность освободить мир от Распада. Он возьмет под контроль каждое королевство Примории. Я видела, как сильно изменилось Вентралли после всего одной ночи его правления. Сколько времени у него уйдет на завоевание всего мира?

Я обхожу Рареса и стремительно спускаюсь вниз. Там возвышается замок, похожий на замок Якима. Серые булыжники жмутся один к другому, выглаженные дождями и ветрами. В толстых оконных стеклах отражается свет луны. В верхнем правом углу стены развевается стяг – на бордовом фоне изображена гора, в которую ударяет столп света.

Символ ордена Искупителей.

– Почему вы зовете себя орденом Искупителей? – спрашиваю я.

– Искупление означает жертвенное очищение, – объясняет Рарес. – Мы считали нашу цель благородной. Хотели добровольно пожертвовать магией, чтобы очистить наше королевство.

– Пожертвовать, – эхом вторю я, скрещивая руки.

Это слово мучило меня с тех самых пор, как я узнала, что от меня требуется совершить. Произнеся сейчас его вслух, я не чувствую ничего. А ведь должна? Жертву нужно принести добровольно. От меня требуется желать этого. Однако я желаю другого: вернуться в Винтер. Укрыться в безопасном месте с Мэзером, Генералом, Нессой и всеми, кого я люблю, и метать свой шакрам до тех пор, пока не перестанет ныть сердце.

Рарес резко останавливается. Он смотрит на меня с добротой и сочувствием.

– Желания – это не слабость, – говорит он.

Со скрипом начинают подниматься массивные железные ворота замка.

– Желания – это стимул. Цель. Кем бы мы были, ничего не желая? Пустышками.

Он смотрит мне прямо в глаза и будто видит меня насквозь.

– Знаю, наше путешествие было долгим. Но… мне кажется, перед тем как отдохнуть, тебе нужно поговорить с ней.

– С ней? – хмурюсь я.

Стоит мне задать вопрос, как громко хлопает дверь, и Рарес взмахом руки зовет меня за собой.

Внутренний двор освещен факелами. Справа расположена конюшня и тренировочная площадка, слева разбит сад. Из замка навстречу нам выбегает женщина – ровесница Рареса. Ее черные волосы заплетены во множество косичек. Бусинки на них стучат друг о друга. Вырез и рукава рубиновой мантии обрамляет золотистая вязь. В разрезе ее мелькают коричневые сапоги и штаны. Она подбирает подол, чтобы быстрее до нас добежать.

– Вы здесь! – кричит она и, обхватив меня руками, прижимает к своей груди.

От нее пахнет высушенной на солнце одеждой, корицей, тимьяном и другими незнакомыми мне травами. Отстранившись, она смотрит на меня блестящими глазами. Я не могу не улыбнуться: эта женщина лучится светом и жизнью.

– Вот это встреча, моя дорогая, – обнимает ее Рарес.

– Ох! Я же не напугала тебя? – спрашивает она, умоляюще глядя на меня.

Я качаю головой.

– Ваши объятия – самое безобидное из того, что случилось со мной в последнее время.

Она смеется и целует Рареса. Я думаю, не отойти ли мне в сторонку, чтобы не мешать, но Рарес поворачивается ко мне.

– Прости, душа моя.