- Ты кто таков? - с прищуром спросил десятник, держа руку на рукояти меча, что находился в ножнах на левом боку.

  - Путник, - буркнул я, позволив исчезнуть своему пламенному клинку. - В город ваш хотел пройти, а этот урод сразу алебардой в лицо тыкать принялся. Вот и не сдержался.

  - Короб, - повернулся к стражнику десятнику и зло проговорил тому в лицо, - я тебе сколько раз говорил, чтобы не занимался самоуправством и не кичился силой. Дождешься, придурок, что тебе снесут ту тыкву, на которой носишь шлем.

   Тот вжал голову в плечи, благоразумно держа язык за зубами. Выговорив своему подчиненному, десятник повернулся ко мне.

  - Просто так спустить тебе нападение на стражника и порчу казенного имущества я не могу. За нападение налагаю штраф в десять серебряных монет. За разрубленную алебарду еще две. Пять медяков за проход в город. Общую сумму посчитаешь сам...или тебе с этим помочь?

  - Не нуждаюсь в помощи, - процедил я, уставившись человеку в глаза. На удивление, тот спокойно вынес взгляд и нетерпеливо шевельнул правой ладонью:

  - Тогда плати и можешь проходить.

  - Я позже загляну в ваш славный, - последнее слово подчеркнул сарказмом, - город. Как только появятся лишние двенадцать с половиною монет серебром.

   Я развернулся боком, удерживая краем глаз противников и собираясь уйти от ворот. Фиг с ними, попробую пройти позже или с другого края. Уверен, что город не ограничивается одними воротами. Не тут-то было, я успел услышать короткий возглас десятника 'стоять', потом пахнуло магией и все. Дальше мое сознание погрузилось в темноту. Успел подумать, что за последние часы я чересчур часто теряю сознание, словно превратился не в грозного демона, а в изнеженную институтку.

   Очнулся в тесной каменной клетушке, где сидело пяток созданий. Людей из них было только двое. Еще парочка сильно походила на орков, а один на эльфа. Темного эльфа. Вся эта компания отличалась выражением лиц, которое прямо кричало 'камера - мать родная, а закон - злой отчим'. Бандюганы, я буду не я, если ошибаюсь. Но тогда выходит, что я в тюрьме.

   От осознания данного фактора, я подорвался с пола и едва не обломал рога о потолок. Это узилище строилось явно не под мою комплекцию.

  - Не суетись, рогатый, - цыкнул один из орков, - все равно головою потолок не пробьешь. Надо было твоей жене почаще гулять на стороне, чтобы прибавить крепости и длины этим украшениям на голове.

  - Что ты сказал? - немедленно пришел я в бешенство и попер на говоруна. Тот с удивительным проворством отскочил в сторону, выхватив из своих вонючих лохмотьев темную, в разводах ржавчины, треугольную пику. Его земляк и оба человека последовали примеру орка, тоже выудив различные колюще-режущие из потайных мест.

   По привычке попытавшись создать свой клинок, я на пару мгновений замедлился, когда не смог этого сделать. Что-то мешало мне полноправно распоряжаться своими способностями, словно запечатали их мощным заклинанием. Этой промашкой воспользовался один из людей, секанувший мне своим лезвием в области почки. Будь я по-прежнему в теле человека, то обзавелся разрезом в почке, резким снижением артериального давление и очень быстрой смертью. В моем же случае, я только прошипел от боли, когда лезвие с трудом вспороло кожу и коснулось мышц. После этого ударил по противнику, впечатав тому в грудь свой кулак. У того хрустнули ребра, послышался неприятный горловой звук, словно он пил чай и невольно подавился жидкостью. Секунду спустя он отлетел на стену и сполз по ней, пачкая пол кровью из-за рта. Почти тут же под удар попал один из орков. После которого забулькал кровью в разорванном горле и повалился под ноги.

   Не обратив внимания на потери, на меня рванули орк с человеком, пытаясь угодить в уязвимые места своим оружием.