— Спасибо, Коммодус.

— Не за что, — шёпотом произнёс он. Силы начали возвращаться к нему, и он поглядел на меня своими по-птичьи яркими глазами. — Только самые отважные или самые глупые пытаются тягаться с альфа-плюс псайкерами.

— Тогда я отношусь либо к обоим сразу, либо ни к одному из них. Я был ближе прочих от места трагедии и не мог просто стоять в стороне.

С Полковых Полей до нас донеслись звуки ожесточённой битвы. Орудийный огонь, взрывы гранат, крики и хлопки, всепроникающий шум, создаваемый сознаниями, разрушающими реальность, сжимающими материю, раскаляющими атмосферу. Я увидел, как человек в мантии, инквизитор или астропат, медленно поднимается в небо в столбе зеленого пламени. А затем его тело сгорело и распалось на части. Я увидел кровь, бьющую фонтанами. На нас обрушились шквал града и кислотный дождь, вызванный неистовством псионической баталии, разыгравшейся на авеню Виктора Беллума.

В гущу сражения устремлялись все новые фигуры. Многочисленные сотрудники Орденов со своими опытными телохранителями и целые подразделения Адептус Астартес. Под ногами задрожала земля, и я видел, как один из громадных Титанов класса «Пёс Войны» прошагал мимо Врат Спатиана, стреляя из своих турболазеров по наземным целям. Среди городских построек на восточной стороне широкой — и теперь столь печально известной — авеню прогремела серия разрушительных взрывов, по большей части порождённых псайкерами.

На низкой высоте пронеслись имперские «Мародёры». Небо почернело от дыма. Солнца теперь совсем не было видно. Словно серый снег, на наши головы оседали хлопья пепла.

— Это… ужасное злодеяние, — произнёс Вок. — Чёрный день в истории Империума.

Я уже и забыл, что Вок любит все преуменьшать.

Паника, беспорядки и грабежи охватили большую часть Улья Примарис. Власти объявили о введении военного положения. В течение пяти дней арбитры изо всех сил старались восстановить порядок на улицах и жилых уровнях израненного мегаполиса.

Это оказалось весьма трудной задачей, ведь и без того слишком многочисленное население Улья Примарис увеличилось за счёт паломников и туристов, прибывших на Новену. Порождённые паникой восстания вспыхнули и в других ульях. В течение нескольких дней казалось, что вся планета захлебнётся в крови и пожарах.

Небольшие секции Улья Примарис сумели сами себя оградить: элитные уровни, дома благородных семей, выстроенные наподобие крепостей, неприступные здания Инквизиции, Имперской Гвардии, Астропатикус, многочисленные бастионы Министорума и огромный дворец главнокомандующего. Вся остальная территория мегаполиса походила на зону боевых действий.

Особенно серьёзно пострадала Церковь. Когда Монумент Экклезиарха объяло пламя, рядовые обитатели решили, что этот кошмар стал результатом божьего гнева, и в своём безумии обрушились на все церкви, храмы и монастыри, какие только смогли найти. Мы узнали, что при взрыве под обломками Монумента погиб кардинал Палатин Андерусий. И он был далеко не единственным великим иерархом, погибшим в последовавшей кровавой оргии.

Первостепенной и самой фундаментальной задачей, вставшей перед властями, явился захват или ликвидация беглых псайкеров. Как было известно, во время разыгравшегося на авеню Виктора Беллума сражения десятерым преступникам удалось бежать и раствориться в улье, сея смерть и ужас на своём пути. На охоту за ними были посланы войска Инквизиции и вся мощь Империума, которую только можно было предоставить ей в помощь.

Имперские войска по пятам преследовали двоих из них и нейтрализовали еретиков недалеко от авеню ещё до наступления сумерек этого ужасного первого дня. Ещё один пытался спрятаться на фабрике по производству овощных консервов, расположенной в восточном секторе внешней зоны, и попал в осаду.