Предыдущая ночь выдалась беспокойной, хотя и приятной, а посему после завтрака разумному человеку следовало прикорнуть, не зная заранее, что сулит предстоящий день. Вдобавок, надо было повстречать связного, а легче всего это сделать, запершись в номере и дождавшись вызова по местному проводу.

Так и получилось.

Я поднял трубку и услыхал низкий, хрипловатый, знакомый голос:

- Фельтон? Фоторепортер?

- Эй, а кто?.. О, Господи, Миранда!

- Угадал. Тебя тревожит Несравненная Миранда Мэтсон, - продолжила собеседница. - Увидала имя в информационном бюллетене Palacio de los Gobernadores: выдающиеся ученые-гробокопатели явились в Коста-Вер-де, чтобы восславить богатство здешних доисторических культур... Захотелось повидаться. Помнишь наше плавание на старом корыте, звавшемся "Снарк"? Ох, и сумасшедшая была затея!

Одно общеизвестное словечко из Льюиса Кэрролла, сказал мексиканец. Что ж, пароль прозвучал.

- Помню. И хватит с меня эдаких тарбармошек. Теперь все будет чинно и мирно. Я не любитель кораблекрушений. Коль хочешь, разопьем вместе бутылочку-другую.

- Жадина! Я-то рассчитывала, угостит полновесным обедом!

- Вымогательница. Ладно, где повстречаемся? Ты лучше моего знакома с городом.

- Restaurante Tolteca, - уведомила Миранда. - Сиречь, ресторан "Тольтек". Просто назови его любому таксисту. Буду ждать ровно в час. По рукам?

- По рукам. Ты сущее сокровище, Миранда.

- Неужто, наконец, понял?

Я положил трубку. Так вот он, наш человек в Санта-Розалии! Но как, любопытно знать, Мак сумел привлечь на службу Миранду Мэтсон, заядлую собирательницу и сочинительницу газетных сплетен, закоренелую пьяницу? Она была выпивохой старой доброй закалки: не теряла разума, обладала огромной храбростью и отличалась привлекательностью швабры.

Познакомились мы еще в благословенные времена, когда я сам, зеленый, увешанный "лейками" и "кодаками" юнец, подвизался в новомексиканских и прочих газетах. Несколько раз видал Миранду и впоследствии, сменив профессию на куда менее безобидную. Новое мое занятие сделалось нынче такой же тайной, как былое занятие Рональда Рейгана, и все же в чужой стране, где я бывал только единожды и носа не высовывал из лесов, можно было представляться фотографом.

Автобус доставил нас к музею, размещавшемуся в изумительном старинном особняке, отреставрированном еще до прогрессивного президента Раэля, но быстро ветшавшем опять, ибо новое, мудрое и дальновидное правительство заняло кресла внезапно и не дало прежнему сменить на здании протекавшую крышу.

Экспозиция уступала разнообразием той, которую можно узреть в Мехико, да и художества мельмекские, с точки зрения эстетической, безусловно проигрывали искусству ольмеков. Но Франческа была поистине без ума от своих возлюбленных индейцев, и я непрерывно слышал:

- Вот, смотрите! Эта чаша раскопана и доставлена доктором Диллманом, прошу любить и жаловать!

После полуторачасовой лекции (должен признаться, довольно интересной), туристов отпустили на волю, и я вскочил в ближайшее такси. Ресторан "Тольтек" располагался в углу обширной площади, был весьма фешенебельным и для всякого сброда неприступным. Я порадовался, что, зною вопреки, надел белую рубашку и галстук, придав себе вид относительно пристойный. Фотокамеру, перекинутую через плечо, метрдотель милостиво оставил без внимания и препроводил меня к столу сеньориты Мэтсон.

Миранда уже успела пропустить пару стаканчиков. Никогда не пренебрегала возможностью. Крупная особа с растрепанными светлым волосами, в джемпере. Какие именно были на Миранде брюки, сказать не могу: ноги, разумеется, обретались под столом, покрытым скатертью, но еще никто никогда не видал мою приятельницу в юбке.

Мысленно подивившись тому, что обладательница подобного наряда получила пропуск в ресторан, я уселся напротив.