- Где Франческа? - полюбопытствовал Патнэм.

- Дожидается... подле Императорской арки. Там, где я повздорил с полковником и его людьми. Не было ей смысла возвращаться.

По-прежнему не имея понятия, как именно солгать насчет незавидной роли, которую сыграла доктор Диллман в нынешней передряге, я импровизировал. По крайности, будут знать, где искать руководительницу, если меня пристрелят ненароком.

- По словам Франчески, - продолжил я поспешно, - главный штаб, разместившийся в Часовне, делится пополам очень толстой каменной стеной. Ни двери, ни окошка. Два независимых отсека. В меньшем и более удобном обитают офицеры; во втором - солдатня.

- Так, - проронил Джеймс.

- Кроме них, остаются часовой на вершине Цитадели и страж, обосновавшийся поближе к Арке. Цитадель - наша главная забота. У парня круговой обзор и прекрасная возможность перебить нас, точно сидящих уток. Хорошо еще, что задача ему выпала нелегкая: и за пленными следить, и наблюдать, не движутся ли с юга правительственные отряды на выручку заложникам... Вопросы, Джим? Предложения?

- Четверо, о которых ты... позаботился... вполне безвредны?

- Ежели не способны воскресать из мертвых, вполне. И, кстати, вы напомнили мне, капитан Патнэм; напомнили как нельзя кстати. Не просто победа требуется. Не только верх одержать нужно: следует уничтожить неприятеля поголовно. Истребить. Ни раненых, ни пленных быть не должно. Понимаете?

Джеймс понимающе кивнул, но Поль Олкотт поежился:

- Получается, вы предлагаете учинить бойню? Холодным, резким тоном генерал Гендерсон заметил:

- Коли вы, молодой человек, не желаете учинять бойню, то угодили в неподходящее общество. Я вынужденно пояснил очевидное:

- Поль, победить мало. Надобно еще и ноги унести, пока не примчался Монтано с батальоном геррильясов. И нельзя рисковать. Ускользнет хоть единый из людей, охраняющих нас, - песенка спета, смею заверить. И не поручусь, что, не добив, а связав раненого, вы не раскаетесь в этом. Пат Толсон, к примеру, выдала наш замысел ныне покойному полковнику Санчесу из наилучших, с ее точки зрения, побуждений. Из того же сопливого, ложного милосердия она вполне способна ослабить путы и дозволить несчастному скрыться. Тогда пишите пропало. Повторяю: госпожа Толсон едва не обрекла нас на очень мучительную, примерную казнь.

- О, Боже, - хрипло сказал Олкотт. - А Эльспет не могла уразуметь, с какой стати Пат прилипла к ней...

- Доверчивая у вас жена, Поль, но дело не в этом. А в том, чтобы не убежал никто. Не сможете добить противника сами - зовите любого из нас, бессердечных чудовищ, и не берите греха на душу. Но зовите! Заклинаю! Патронов достаточно, жалеть незачем...

Я глубоко вздохнул.

- Пожалуй, все. Твоя очередь, капитан Патнэм.

- Поль, ты слышал Фельтона, - промолвил Джеймс. - Решай: будешь сражаться или нет? Олкотт сглотнул:

- Простите, я и впрямь наивен. Просто не доводилось участвовать в подобном. Но, если принимаете, я с вами.

- Принимаем! Радостно. И даем, кстати, самое серьезное поручение. Сэм пояснил: главная загвоздка - субъект на вершине теокалли. Он способен пустить насмарку всю нашу затею. Для М-16 чуток далековато, но если он опытный стрелок - а предполагать нужно самое худшее, - то расстояние помехой не будет. В идеале, часового следовало бы снять еще до начала операции. Но главный специалист по снятию часовых потерял немало крови, на пирамиду взлезать нелегко будет... Да и здесь ему забот полон рот достанется. А вы - испытанный охотник на горных коз, вам и карты в руки, винтовка сиречь. Скрадывать умеете, высоты не боитесь. Попробуете подобраться вплотную и подстрелить парня перед самой нашей атакой?

Олкотт помедлил и кивнул:

- Полагаю, да.

- Помни, М-16 - не крупнокалиберное охотничье ружье. Пуля весит не сто восемьдесят или сколько там, а всего пятьдесят пять гран, и убойная сила ее меньше.