– Так вот кто здесь! – Разъярённо выкрикнул он, даже не обратив внимание на то, что от его ярости рухнуло несколько деревьев, растущих возле храмового комплекса. – Ты решил войну мне объявить? Идиот! Мальчишка! Ты хотя бы понимаешь, что делаешь? Этот мир обречён без моей помощи. И ты должен был стать всего лишь жертвой. Но раз ты сам пришёл. То умрёшь здесь же… Как и все остальные!

Но… Уже готовясь нанести по нему удар, который просто уничтожил бы этого глупца, который так и не понял высшей цели, ради которой жил в этом мире, так как силы были несоизмеримы, древний алхимик внезапно вздрогнул и схватился за свою тощую грудь. Его сердце внезапно пронзила резкая боль. Словно что-то холодное и острое вошло прямо ему в сердце. И только сделав несколько вдохов и выдохов, он вдруг понял, что случилось. Пока он отвлекался на этого странного разумного, который неожиданно быстро для него достиг такого уровня развития своего ядра, кто-то проник в центральный алтарный зал. И нанёс ему удар в самое сердце. Ведь когда он активировал этот храмовый комплекс, то древний алхимик привязал свою сущность и всё своё естество к алтарю. Да, он мог качать из него энергию сколько угодно. Особенно когда этот комплекс был связан с другим миром. Казалось бы, что он являлся самой сущностью этого мира. И кто-то посмел объявить ему войну? Его всепоглощающая ярость была невероятна. Вот только пока его отвлекали, пока он искал проблемы, возникшие у его детища, кто-то тайком проник внутрь, скрыв себя и свою ауру настолько сильно, что даже Гхур Каар не заметил это существо. И даже сейчас, бросив взгляд вниз, в алтарную комнату, он увидел только смутную тень, мелькнувшую прочь. Однако его взгляд не обратил внимание на этот факт. Так как он смотрел именно туда, где прямо на его глазах росток какого-то дерева своими корнями просто уничтожал алтарь. Причём, этот росток рос с огромной скоростью. Буквально на глазах превращаясь в довольно крупное дерево, которое, не останавливаясь ни на мгновение, разрушив алтарь, подняло свои роскошные и крупные ветви вверх, и банально сорвало крышу с этого здания.

Дикий вопль ярости и боли разнесся по округе буквально сметая всё. Древняя Божественная Сущность обезумела от боли потери и ярости, охватившей её разум. Только сейчас, она уже не понимала того, что происходит. И всё потому, что та самая связь, которая связывала его сущность с алтарем, при его разрушении, ударила откатом настолько сильное, что разум просто покинул древнее тело. И осталась только эссенция Боли и Ярости. Бросившись вниз, к алтарю, остатки которого медленно рассыпались в пыль, под действием сил, которые были противоестественными этому миру, он попытался голыми пальцами разорвать мощные корни, которые разрушали древние камни. Но, по какой-то причине, его тело уже стало также терять силу. Прямо на глазах сначала ногти… Кончики пальцев… А потом даже и целые фаланги, начали медленно рассыпаться в пыль. Его Божественная сила точно так же как и из алтаря очень быстро уходила прочь. И если бы древняя сущность была ещё в своём разуме, то она бы вспомнила о том, что здесь, именно в этом зале, присутствовала печать-ловушка, которая была предназначена для тех, кто мог бы попытаться пробраться к этому алтарю и уничтожить его? Эта печать была рассчитана именно на Божественных Сущностей. Однако управлялась она разумом своего создателя. И когда разум покинул это тело, то печать сработала. Ведь угроза была слишком явственная? И исходила она от тела, которое печать уже не распознавала. Однако почему она не сработала тогда, когда кто-то пробрался к алтарю? Кто-то чужой? Почему сам Гхур Каар не почувствовал это существо? Почему энергии, которые были противоестественными этому миру, и пронизывали все эти здания, не сумели остановить чужака? Кто это был? Неужели действительно Истинный Бог сумел воссоединиться со своим сердцем, и вернулся в этот мир, чтобы наказать тех, кто когда-то нанёс ему удар в спину? Но как с этим мог быть связан этот странный молодой разумный, который всего лишь за несколько лет достиг уровня Зародыша Божественной Сущности? Вопросов у древнего алхимика было много… Только вот задавать их было уже просто некому…

Дикий крик ярости и боли постепенно сошёл на нет.